Умножение скорби. Наталья Кочегарова

И еще – к деньгам. И в тех, и в других не было недостатка: она по-прежнему была очень красива и прилично зарабатывала, но теперь Катерина с пугающей меня легкостью расставалась и с первыми, и со вторыми…

      «Я – молодчина!» – звонкий голос Ксюши отвлек меня от невеселых воспоминаний. Раскрасневшаяся после игры, девочка смотрела на меня сияющими глазами: «Сергей Иванович так сказал!». Ее тренер не упускал случая пообщаться со мной, проявляя ко мне то особенное внимание, которое не должно было бы оставить равнодушной любую женщину – ну, еще бы, здоровый симпатичный мужик, умный (кажется, со степенью: в прошлой жизни, до «революции», он был физиком), обаятельный, стильный и даже свободный! Но меня это никогда особенно не волновало: учитывая род занятий, можно представить, насколько широк круг его знакомых женского пола, причем большинство из них гораздо моложе меня. Как говорится, профессия теннисного инструктора обязывает. Единственное, что хоть в какой-то мере привлекало мое внимание, это легкая, спортивная кривизна его ног, но это было все, что напоминало в нем Малышева… Тем не менее, общаться с ним было приятно, и между нами установились вполне приятельские отношения. «Отлично выглядите!» – с этими словами Сергей передал мне «из рук в руки» Ксению и ослепительно улыбнулся на прощанье. Я устроила ребенка на заднем сиденье джипа, бросила в багажник ее тренировочную сумку с ракеткой, и мы помчались прочь из раскаленного города, пока его не замуровали автомобильные пробки.