Из кустов показалась вторая рука, вместе с первой они раздвинули камыш, и на свет Божий выползло, чавкая и плюхая, нечто, похожее на громадного слизня, что водились на огороде у бабки Кутырихи, чей дом стоял аккурат у реки, да поедали её кочаны с огурцами. Обрюзгшее, складчатое тело, покрытое серой, с зеленовато-синими, как у утопленника пятнами, кожей, переваливалось, перекатывалось волнами, оставляя за собой на мокром песке канавку, будто волокли здесь тяжёлый мешок. Бесформенная туша оканчивалась неким подобием рыбьего хвоста с тремя плавниками на конце, а с другой стороны к ней приляпана была большая круглая голова, словно кто-то, лепивший это существо устал под конец, и приставил её к туловищу, как попало, на авось. Там, где у людей растут волосы, на голове этой прилипли ракушки, сгрудившись и намертво сросшись с хозяином, в раковинах копошились моллюски, а промеж них ползали водяные черви, запутавшись в прожилках тины и водорослей.
Голова, свесившись набок, глянула маленькими круглыми глазками, что расположились на извивающихся беспокойно отростках, на Аглаю, стоявшую напротив, в намокшем, прилипшем к телу платье, вздохнула тяжело жабрами, что расположились по бокам, и, открыв одну из складок, оказавшихся огромным «от жабры до жабры» ртом, произнесло:
– Насилу вышел из воды, тяжко мне нынче дышится, погодка не товойная была намедни. Жара проклятая, всю силу высосала. На дне отлёживался, зарывшись в холодный ил.
– Ты мне зубы не заговаривай, – погрозила ему ведьма, – Принёс то, что просила?
– А как же, только сама знаешь, за всё плата нужна. Чем отплатишь за работу?
Существо высунуло из своего рта-щели длинный синеватый язык и жадно облизнулось.
– Петухом чёрным, – кивнула в сторону Аглая.
Там, на песке, почти у самой воды лежал мешок, в котором что-то барахталось и билось.
Существо повернуло отростки туда, куда указывала девушка, воззрилось жадно на добычу.
– Поближе поднеси, тяжко мне, не доползу туда, – прочавкало оно в ответ.
– Погоди, исперва проверю, то ли принёс.
– То, то, – нетерпеливо затрясся Водяной, – Петуха давай, есть хочу.
– Рыбы тебе не стало что ли? – усмехнулась Аглая.
– Надоела рыба, вкусненького хочется, – облизнулся тот.
– С твоими запросами скоро и чёрных тварей в деревне не останется, всех тебе перетаскала, да вон, братцу твоему, Лешему.
– За всё нужно платить, всему своя цена и плата, – вновь зачавкал Водяник.
– Что есть, то есть, – согласно кивнула ведьма, – Твоя правда. Ну, давай уже, что там у тебя.
Обитатель речных глубин да тёмных омутов пошарил в своих многочисленных складках, вынул, наконец, из них то ли сучок, то ли камушек-обкатыш, и протянул девушке. Та взяла его в руки и придирчиво оглядела:
– Что-то неприглядный какой-то.
– Так ведь не первый день, чай, на дне