Мальчик стал всматриваться в свой внутренний экран.
– Две тысячи двести сорок шесть, – сказал он наконец. – Только я букву различить не могу… – Он помолчал, потом радостно хлопнул в ладоши: – «Б», вот какая буква!
Профессор пожевал губами.
– Задаю вопрос твоей сопровождающей сущности, – безо всякой иронии или подтекста обратился он к подростку. – Может ли она отвечать на вопросы, касающиеся будущего?
– Да, – односложно ответил все тем же, словно чужим голосом Семен, – но только самого, по вашим понятиям, ближайшего.
– Почему только ближайшего?
Профессор подался вперед. Он видел, как подросток водит глазами туда и сюда, словно отслеживает нечто, чего в этом кабинете нет. Наконец раздался ответ:
– Вероятность ошибки увеличивается по мере удаления событий во времени.
– Ладно, – устало согласился профессор, – давай поговорим по-человечески. Отпускай своего ангела.
– Ангел всегда со мной, – все еще не выходя из полугипнотического состояния, ответил Семен. – Просто я не всегда его слышу.
– Это он тебе говорит?
– Да.
– А ты всегда помнишь ваши беседы?
Семен встряхнул головой, превращаясь в обычного мальчишку. Сейчас он снова был здесь, в кабинете: сидел в мягком кресле перед профессором и готов был рассказать ему много еще чего.
– Если я, к примеру, прочел книжку, – ответил он, – то помню ее всю. Ну, точнее, не помню, а могу любую страницу вывести к себе на тот телевизор, и вся эта страница… – он замешкался, подыскивая слова.
– …Воспроизводится один к одному, – докончил за него профессор. Паренек с благодарностью кивнул.
– Но иногда я даже не читаю никакую книжку, просто прошу дать мне сведения… к примеру, об Иване Грозном.
Мне присылают на экран нужные страницы неизвестно откуда. Я уже и уроки учить перестал: зачем время терять? И так все отвечу.
– А что делаешь вместо домашних уроков?
– В футбол гоняю, – признался Семен. – Родители меня вначале ругали, но когда одни пятерки пошли, стали разрешать. Я раньше ведь троечником был.
– Ты еще про тир расскажи, – от окна попросила мать.
– Да что там интересного? – удивился мальчик. – Прихожу я в тир, беру пульки, вставляю в ружье…
– Духовое, – подсказал отец.
– Ну да, не настоящее же… Потом закрываю глаза, внутри себя на экране вывожу мушку и целюсь прямо в десятку. А рукам команду даю слушаться. Короче, так и навожу, с закрытыми глазами, через экран. Стреляю, и если за спуск не дернул, то попадаю.
– И как результаты? – спросил профессор. Любой мужчина проявил бы к этому предмету живой интерес.
– Почти всегда в десятку, – смущаясь, но не без гордости заявил Семен. – Из ста каждый раз примерно девяносто пять, девяносто семь выбиваю. Если бы с упора можно было стрелять, то вообще не мазал бы, а так – руки дрожат… в общем, чуть-чуть