– Ты устал? – спросил я, глядя на его побледневшее лицо.
– Да, я не могу так больше жить!.. И вот, я давно хотел сказать тебе, Эме, мой единственный теперь друг и товарищ; вот что я все время думаю, что меня тревожит и делает все более бледным.
– Может быть, ты взволнован и скажешь потом?
– Нет, все равно, я почти решился. Видишь, – маркиз остановился и продолжал быстрее и шепотом: – Я один и настоящий сын герцога – он богат, но видишь, как он меня держит, хуже слуги. Деньги же будут потом все равно мои, когда будут уже не нужны мне, может быть. Жизнь моего отца не изменится ни в чем, если он и не будет сторожить эти предназначенные мне деньги. И вот, я решил их взять самому теперь.
– Ты хочешь обокрасть отца? – воскликнул я.
– Да, если тебе угодно. – И он снова начал говорить все то же, прося меня помочь в этом.
– Тогда нам нужно будет бежать?
– Нам нужно будет бежать; как я тебе благодарен за это «нам»! – оживленно заговорил он, краснея.
Я в волнении сел на ступеньку лестницы, слушая его планы о бегстве в Италию.
– Только раньше нужно сходить к Сюзанне Баш, завтра вечером или днем после обедни можно сходить. Я поставлю свечку святому Христофору, чтобы все вышло благополучно.
– А вам не жалко будет покинуть отца? – спросил я, вставая, чтобы идти вниз.
– Жалко? Нет, мне теперь все равно, я так жить не могу; и потом, вы же будете со мною?
Глава VIII
Войдя во второй этаж небольшого дома, мы увидели женщину, наклонившуюся над лоханью за стиркой белья; в комнате, наполненной теплым паром, было слышно только плеск воды и шарканье полотна. Мы остановились у порога, и женщина спросила: «Вам кого?» – «Госпожу Сюзанну Баш», – проговорил Франсуа.
– Кажется, дома и одна – пройдите, – проговорила женщина, не переставая стирать.
– Это вы, де Сосье? Войдите, – раздался голос из соседней комнаты. В небольшой каморке, заваленной какими-то платьями, под окном стоял стол и стул на возвышении; там сидела и разбирала какие-то лоскутки женщина лет тридцати, с незначительным бледным лицом, в темном платье. Поздоровавшись, она спросила после молчания:
– Чем могу служить, дорогой маркиз?
– Вы знаете сами, Сюзанна, чего нам нужно.
– Это ваш друг? Он знает? – кивнула та на меня.
– Да, нам обоим нужна судьба перед важным, очень важным делом, – проговорил Франсуа, садясь на сундук, раздвинув узлы.
– Перед важным, очень важным делом, – повторила задумчиво Баш, взяла карты, разложила раз, сложила, разложила другой раз, сложила и после третьего раза, не складывая уже, начала