Но потом ее руки затряслись. Эта дрожь, возникшая из ниоткуда, начиналась от плеч и тянулась гусиной кожей к тонким пальцам. Не понимая, что происходит, девушка встала со стула и попятилась назад.
Послышался незначительный треск, и осколок засветился. Он прильнул к стенке пробирки именно в том месте, где находился пораненный им палец. Казалось, что между ними существовала какая-то связь. Рана чувствовала кристалл, а кристалл желал вонзиться в рану. Гретта наблюдала за всем этим с раскрытым ртом в попытках объяснить природу этого феномена. Но эти попытки были тщетными.
Из раны алыми каплями стала сочиться кровь, а затем она и вовсе потекла, собираясь на стекле пробирки в невиданные узоры.
Осколок рвался наружу, он маетно бился о стенки, взмывал верх, ударяясь об пробку, и падал на донце.
Когда пробирка треснула под натиском пленника, Гретта выронила ее на пол, прижавшись спиной к стене.
Раздался треск сильнее прежнего, и пробирка разбилась. Осколок воспарил в воздухе и осветил собою весь кабинет.
Гретта наблюдала за всем этим с таким страхом, что ей казалось, что сердце не выдержит. Она попыталась доползти до двери, хватаясь за стену, марая ее своей кровью, но дальнейшее окончательно лишило девушку сил.
Осколок пулей устремился к ее телу, разом вонзившись в ее плоть. Его благодатной почвой была та самая рана на пальце, будто связанная с ним незримой нитью. Теперь он сидел там занозой, будто организм, обладающий разумом, с желанием насытиться ее кровью.
Гретта заполошно мяла свой палец, пытаясь выдавить объект вторжения, но чем усерднее она это делала, тем больше боли приносила себе.
Ей казалось, что все ее силы, вся ее кровь текут по направлению к осколку. Ноги стали ватными, а руки и вовсе перестали слушаться. Кричать она не могла, да и кто поверит ей, услышав такой невообразимый рассказ.
В один миг в глазах потемнело, и она провалилась в долгий, глубокий сон.
Глава 10
Пленники зи́рда
Закатное солнце окрасило Пе́стов град цветом бронзы, поросшей многочисленными тенями. Защитная стена высотой в шестнадцать ярдов бросала зловещую тень на все ближайшее окружение. Под ней утопали в тени юртовидные казармы, родильные пещеры, полнящиеся криками зирда́нских выродков, оружейные, кузни и часть обширных пыточных, располагающихся друг за другом до глубокой пещеры Би́рст. Только четыре смотровые башни, возвышающиеся над стеной, словно великаны провожали краснобокое солнце. Паучий лес Кро́бо замер перед наступлением ночи, которая предрекала многим его обитателям опасность погибели в объятиях стайных арахнидов. Самки ту́ру больше не завывали в звучных призывах расторопных самцов. Они, усевшись на гигантских ветвях, копошились в загривках друг друга, выискивая сочных и аппетитных клещей. Чуть вдали желтоперые птички, сбившись в стайки, облюбовали ветви мертвого