Кристина с ужасом смотрела на графа де Фэрмонта, ещё не зная, что его проделка прямым образом коснется её. Остальные лишь смеялись этой необычной ставке.
Когда игра возобновилась, в зале наступила тишина. Кристина с бьющимся сердцем наблюдала за молодыми людьми. Пока раздавались карты и каждый из игроков брал свои, минуты казались ей вечностью. Но вот наконец карты одновременно полетели на стол и предстали перед взором собравшихся.
Кристина затаила дыхание, боясь поверить своим глазам.
Вдруг чей-то весёлый голос объявил:
– Вы счастливчик, граф! Первенец маркиза станет пажом вашего сына.
На этот раз фортуна изменила маркизу, который с отчаянием взглянул на Кристину де Сурс. Граф де Фэрмонт, перехватив его взгляд, мгновенно решил: «Кажется, я знаю, кто подарит мне сына».
Внезапно поднявшись из-за стола, он бросил вслух:
– Анри, боюсь, вам придётся поторопиться с браком, чтобы вернуть мне карточный долг. Ибо я скоро женюсь… – И не договорив, но с обаятельной улыбкой на лице он направился к Кристине, стоявшей возле баронессы де Бове.
А баронесса, увидев это, прошептала племяннице:
– Не вздумайте, Кристина, улыбнуться ветрогону-графу! – и в сердцах выругалась: – Чёрт побери! Только этого нам не хватало!
Глава 1
Маркиз Анри де Моне, откинувшись на спинку мягкого кресла, пристально смотрел на дочь, стоявшую перед ним. Он сидел в своём рабочем кабинете в родовом замке Моне, находящемся на севере Нормандии вблизи Руана.
– Папа, зачем вы отозвали меня из монастыря? – с улыбкой спросила Селеста, сверкнув огнём серо-голубых глаз.
Старый маркиз тяжело вздохнул, внимательно разглядывая свою дочь, которой в марте 1700 года исполнилось шестнадцать лет.
– Присядь, родная моя, разговор будет долгим, – проговорил он минуту спустя, а в голове у него пронеслось:
«Боже мой, как похорошела Селеста! Да она неузнаваемо изменилась! Из серенькой мышки превратилась в настоящую красавицу!» Вот он и дождался того момента, когда она повзрослела, прежде чем шокировать её своим старым карточным долгом. Теперь он уверен, что она выдержит нелёгкое испытание, выпавшее на её долю по его вине.
Селеста быстро опустилась на стул, стоявший возле письменного стола, и подняла на отца глаза. Девушке было интересно узнать, что он скажет ей.
– Я слушаю вас, папа.
– Селеста, тебе предстоит совершить небольшое путешествие в Марсель, – сказал маркиз и вдруг замолчал.
Разговор давался ему с большим трудом. Он так обожал свою единственную дочь, для которой был и отцом, и матерью, потому что Софи, его жена, едва воспроизведя на свет долгожданное дитя, скончалась от маточного кровотечения.
Маркиз снова вздохнул, кляня себя в душе за беспечность молодости. Он готов был скорее провалиться сквозь землю, чем видеть на лице Селесты упрёк. К тому же ему