– Графиня изволит видеть тебя тотчас, – процедил он.
Мне захотелось макнуть его головой в лошадиную поилку, но это только усилило бы наказание, ждавшее меня за самовольную отлучку, так что я проглотил обиду и пошел за ним.
Первой я заметил Изабеллу. Девочка сидела с солнечной стороны у окна, под надзором одной из фрейлин Ифы. Завидев меня, она с радостным визгом вскочила, бросив вышивку. Изабелла проводила нас через весь зал, не обращая внимания на призывы фрейлины вернуться и на кислую мину писца. Она впилась глазами сначала в красноречивые отметины на моем гамбезоне, потом в обе мои щеки.
– Ты ранен?
– Нет, госпожа. – Припомнив судьбу бедняги Уолтера, я прибавил: – Слава богу.
Лицо Изабеллы стало строгим.
– Это неправильно, что ты ушел без разрешения матушки.
«Если бы я спросил, то получил бы отказ», – подумал я.
– Я беспокоился об Уолтере.
Во взгляде Изабеллы появилась озабоченность, она посмотрела в сторону входа.
– Надеюсь, ты нашел его? Он снаружи?
Иисус и все его святые, промелькнула у меня мысль. Она же ничего не знает. Ричард был еще во дворе, и сама Ифа не слышала доставленных нами новостей.
– Фердия? – В голосе девочки послышалась резкая нота.
– Он умер, госпожа, – сказал я мягко. – Убит.
Порывистый вздох ужаса.
– Мертв?
– Да, госпожа, – сказал я и затем солгал: – Он умер быстро.
Изабелла закрыла рукой рот, на глазах у нее выступили слезы. Она остановилась, пропустив нас вперед. Желая ее утешить, я наполовину обернулся, но писец пихнул меня локтем в бок, напоминая о более важном деле.
Велев мне ждать перед помостом, писец скрылся в апартаментах графини. От резкого напоминания о моем положении – мне никогда не дозволялось пересекать эту границу – я помрачнел еще больше. Прошло немало времени, прежде чем показалась Ифа. Одетая в длинное голубое платье, с волосами, убранными под золотую сеточку, она излучала красоту и властность. Со мной она, однако, не поздоровалась – просто уселась и уставилась на меня, не моргая, своими зелеными глазами. Взгляд ее был сердитым.
Стараясь как-то выйти из положения, я глубоко поклонился.
– Госпожа!
– Где ты был?
Ифа говорила на французском, чего никогда не делала во время предыдущих наших бесед.
Не зная, что сказать, поскольку мы оба хорошо знали ответ, я сглотнул.
– Ну? – Ее голос хлестнул меня, как плетью.
– С герцогом, госпожа, – пролепетал я.
– Ты ранен?
Как и Изабелла, графиня обратила внимание на отметины, покрывавшие мой гамбезон.
– Нет, госпожа. Эта кровь… валлийца.
Отлегло у нее на душе или нет, сказать не берусь.
– Оставив нас без разрешения, ты нарушил свое слово.
Щеки мои покраснели от стыда, взгляд уткнулся в сапоги.
– Да,