– Чтобы ты понял, я извиняюсь… – Воинов перебил Евгения и сам закончил его мысль.
– Я понял вас, вы извиняетесь не за своего коллегу, а за время, которое мы потеряли, – подозреваемый попал в точку, что стало еще одним поводом более внимательно присмотреться к его персоне. Евгений не подал виду и лишь ухмыльнулся. На что Воинов тут же отреагировал и опять в самое темечко:
– Вас смутило слово «мы», – меня, будь я на вашем месте, тоже смутило бы данное местоимение, но это – издержки вашей профессии. Не было бы таких, как я, не было бы и вас! – Воинов говорил четко, интонации не менял.
Все его поведение стало вызывать у Евгения неподдельный интерес. Это был тот случай, когда допрос из нудной бумажной волокиты превращается в психологическое противостояние нервов и слов между хорошим и плохим парнем. В такие моменты каждый квалифицированный следователь начинает прикипать к своей неблагодарной профессии, а хорошо проведенный допрос в таких случаях дает лишний повод возгордиться собою.
Словно по заказу, как только Вовчик покинул собственный кабинет, туда тихо зашла Мария. Устроившись рядом с Евгением и положив перед собой листок бумаги и ручку, она буравила глазами человека, явившегося с повинной. Это был первый сексуальный маньяк-убийца, увиденный ею, – ранее она сталкивалась с этой породой людей лишь в учебниках. Евгений не представил их друг другу.
Глава десятая
Показания Воинова:
– В тот день, 23 сентября, я с утра решил прогуляться по городу, болела голова, я ощущал чувство внутреннего смрада, нервозности. Я помню, как мне пришла на память фраза одного преступника, которому в последний момент смертную казнь заменили каторжными работами: «Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах молодого человека».
– Фраза вызывает удивление, если она принадлежит смертнику… но она уместна, если ее произнес подобный тебе человек.
– Почему – подобный? Если вам интересно, то автор данной фразы не убил ни одного человека, он был очень известен, известен и сейчас.
– Что же это за смертник, если никого не смог отправить на тот свет? Таких я не встречал в современной истории, – Евгения позабавило собственное объяснение, он отодвинул ноутбук, давая понять, что готов немного подискутировать.
– Человек, оставивший эту фразу в истории, жил очень, очень давно, и его нельзя причислить к современному миру, – Воинов говорил отрешенно. – Вам даже не интересно, как его зовут?
– Не говори, что это был какой-нибудь Робин Гуд или вроде него, – Евгений улыбался, его улыбка не была лишена снисхождения.
– Этот человек написал много чего интересного, жаль, что из всего, что он написал, я запомнил только одну фразу. Наверное, по причине того, что немногие из его произведений, которые попадались мне в руки, я начинал читать по множеству раз, но дальше первых страниц дело не шло. Они отдавали мрачностью, хотя он писал правдиво, а правды все всегда стараются избежать… – Воинов замолчал, сделался угрюмым, как будто