– А где же тот, кто может идти? – спросила госпожа Дюпон.
– Вот он! – сказал работник, указывая на приближавшегося по галерее человека. – Когда он узнал, что барышень спасли и они ушли сюда, так, несмотря на то, что он старик и ранен в голову, он так быстро пошел, что я еле его обогнал!
Не успел крестьянин закончить речь, как Роза и Бланш бросились к дверям, и в это самое время на пороге показался Дагобер.
Солдат не мог произнести ни слова от волнения.
Он упал на колени и открыл объятия дочерям Симона, между тем как Угрюм скакал вокруг них и лизал руки… Бедный Дагобер не смог перенести волнения, охватившего его при виде детей; покачнулся и упал бы навзничь, если бы его не подхватили… Решено было перенести солдата в соседнюю комнату, и девушки последовали за ним, несмотря на замечание Катрин, что они сами устали.
При виде Дагобера Родена передернуло. Он надеялся, что верный покровитель сирот погиб.
Габриель, страшно усталый, оперся о стул. Он еще не заметил Родена.
В комнату вошел желтолицый человек и направился к Габриелю, на которого ему указал провожавший его крестьянин. На желтолицего успели уже надеть крестьянское платье, и он, подойдя к миссионеру, сказал довольно хорошо по-французски, только с иностранным акцентом:
– Принца Джальму только что принесли… он просил позвать вас.
– Что говорит этот человек? – воскликнул Роден, приблизясь к Габриелю.
– Господин Роден! – произнес Габриель, сделав от изумления шаг назад.
– Господин Роден! – воскликнул вновь прибывший, и с этой минуты уже не сводил глаз с корреспондента Жозюе.
– Вы… здесь? – сказал Габриель с боязливой почтительностью.
– Что вам сказал этот человек? – повторил Роден изменившимся голосом. – Не произнес ли он имени принца Джальмы?
– Да, месье. Принца Джальмы, одного из пассажиров английского судна, которое шло из Александрии и потерпело крушение. Этот корабль делал остановку на Азорских островах, где я находился. Судно, которое везло меня из Чарлстона, вынуждено было, вследствие больших повреждений, остаться там. Я пересел на «Белого Орла», на котором ехал принц Джальма. Мы направлялись в Портсмут; оттуда я намеревался возвратиться во Францию.
Роден не прерывал рассказа Габриеля, потому что его совершенно ошеломило новое известие. Наконец он решился задать еще один вопрос, хорошо понимая, что ответ будет неблагоприятный:
– А вы знаете, откуда этот принц Джальма и кто он такой?
– Молодой человек, столь же добрый, как и отважный… сын индийского раджи, изгнанный из владений англичанами…
Затем, обернувшись к желтолицему, Габриель спросил:
– Как здоровье принца? Как его раны? Не опасны ли они?
– Нет, он, правда, очень сильно контужен… но смертельной опасности нет.
– Слава Богу! – сказал Габриель, обращаясь к Родену. – Видите,