– Да ты знаешь, что если бы не он, то тебе не пришлось бы обнимать нас, – воскликнули Роза и Бланш, – ведь он нас спас!
– Как! – воскликнул солдат, выпрямляясь, – это он… наш ангел-хранитель?
– Без него мы бы погибли сегодня в море!
– Как! это он… он?
Дагобер не мог больше ничего выговорить. Он подбежал к миссионеру и со слезами на глазах, протягивая к нему руки, воскликнул с необыкновенным волнением:
– Месье… я вам обязан жизнью этих детей… я знаю, как я вам обязан… я ничего не говорю… нечего сказать… – Вдруг его точно осенило воспоминание, и он прибавил: – Но позвольте… подождите… когда я цеплялся за утесы, чтобы волны меня не унесли… не вы ли это протянули мне руку?.. Ну да, да… это были вы… я узнаю вас… то же юное лицо… белокурые волосы… Конечно, это были вы!
– К несчастью, силы мне изменили: я не смог удержать вас, и вы упали снова в море.
– Я не знаю, как вас и благодарить, – с трогательной простотой продолжал Дагобер. – Тем, что вы спасли этих девочек, вы сделали для меня больше, чем если бы спасли меня самого… Но какая храбрость!.. Какая отвага! – с восторгом повторял солдат. – И такой юный при этом… с лицом девушки.
– Как! – воскликнула Бланш, – наш Габриель помог и тебе?
– Габриель? – спросил Дагобер, обращаясь к священнику. – Вас зовут Габриелем?
– Да.
– Габриель, – повторил солдат с изумлением. – И вы священник? – прибавил он.
– Да, священник, миссионер.
– А кто вас воспитывал? – спрашивал солдат.
– Добрейшая и благороднейшая женщина, которую я почитаю за лучшую из матерей!.. Потому что она пожалела меня, покинутого ребенка, и воспитала, как сына!
– Это Франсуаза Бодуэн, не так ли? – сказал растроганный солдат.
– Да! – ответил, в свою очередь, изумленный Габриель. – Но как вы могли это узнать?
– Жена солдата? – продолжал Дагобер.
– Да… отличного человека, который из преданности к командиру по сей день живет в изгнании… вдали от жены, от сына – моего славного приемного брата… я горжусь, что могу называть его так!
– Мой Агриколь… моя жена!.. Когда вы их покинули?
– Как!.. вы отец Агриколя?.. Боже, я не догадывался, как ты ко мне милостив!.. – воскликнул Габриель, молитвенно складывая руки.
– Ну, что же с моей женой, с моим сыном? – дрожащим голосом спрашивал Дагобер. – Давно ли вы имели о них известия? Как они поживают?
– Судя по тем известиям, какие я имел три месяца тому назад, все хорошо.
– Нет… уж слишком много радостных событий… право, слишком много! – воскликнул Дагобер.
И ветеран, не будучи в силах продолжать дальше, упал на стул, задыхаясь от волнения.
Только теперь Роза и Бланш вспомнили о письме их отца относительно покинутого ребенка по имени Габриель, взятого на