Облизывая пересохшие губы, он стал первым в линейке, так как уже два дня был назначен «ким сир» – командиром роты. Назначил его Страус и всем объявил свое решение. Почему-то Виктору показалось, что высокоразвитый кибер копался у него в голове и именно там нашел, что у землян обязательно должны быть командиры, старосты или, на крайний случай, звеньевые. Впрочем, кто его знает.
– Что значит это цветомузыка? – спросил Стефан, наклонившись к уху Виктора. Он смотрел, как Страусы крутят башнями и не понимал. С его ростом надо было быть «ким сир» и стоять первым. Он был такой жаркий, что Виктора обдало теплым воздухом. Курчавые волосы Философа разогревались от лучей безымянной звезды и пахли чем-то застарелым. Да, шампуни на Черной не выдавалось.
– Не знаю, чего они всполошились. Мы в срок уложились, пробили их хренову тропу, до озера дошли. Сейчас узнаем… Впрочем, двойного пайка нам все равно не дадут.
Страусы собрались у озера и там тоже выстроились в линейку. Красивые, черт их возьми. Ну кроме задохлика профессора. На солнце блестят, величественные дуры, манипуляторами машут и зенками вращают, словно ищут чего. Может, они дошли до важной точки? Ахнуть бы по ним сейчас из хорошего гранатомета. Повалились бы родимые, лапками кверху и стали бы звать на помощь хозяев… И тут до Виктора дошло. Как по темечку стукнуло, вот, черт возьми!
– Кажется, у нас гости будут.
Все молча согласились, только профессор недовольно закряхтел. Странный он все-таки. По ночам байки рассказывает, что он не заключенный, а будто наняло его правительство для тайных изысканий. В области физики, химии и биологии, а Страусы это так, для отвода глаз. Макс все его переубеждать пытался, но тут же махнул рукой. Старичок стал вспоминать вторую мировую, холокост и прочие неприятные вещи, которые случались с его народом, и что интересно, случались они всегда по вине таких вот Гансов и Максов, которые, дабы учинить мировой катаклизм… и так далее, и тому подобное.
В общем, никто Бориса Натановича больше переубеждать не пробовал. Однако, когда речь шла об игигах, профессор вдруг быстро, как заправский буддист, очищал свой разум. Становился крайне сообразителен и вместе со всеми был упертым ненавистником «праотцов великих», коих костерил на древнеарамейском. К тому же, он брался доказать, что никакой связи между человечеством и безносыми гадинами не существует и существовать не может. Правда, он при этом скромно намекал, что потребуется большая лаборатория и штат сотрудников.
У Виктора с игигами были особые отношения. Он одним из первых сказал вслух: «Убирайтесь, гниды!» и получил десять суток ареста. Это было еще на Земле. Какие были благостные времена. До их «цыплячьих» шей можно было дотянуться голыми руками и свернуть их, легко и без усилий. Первые месяцы они даже не носили защитные поля. Расхаживали, курицы, по городам и весям, и проповедовали,