– Да-да, я помню, – Ева нервно заламывала руки. – Но… всё-таки, почему он загорелся?
– Ева, я не хочу вспоминать о нем! – сердился призрак, бросив на нее тяжелый взгляд. – Я уже рассказывал тебе.
– Дарий, у меня есть сведения, что Дож не был пьян, когда умер.
Призрак засветился, как в ту ночь, когда Ева пообещала отвезти его в Серпент. Он не мог скрыть беспокойства. Дарий встал и зашагал по комнате.
– Что еще тебе известно? – спросил он. Голос его стал ледяным.
– Значит, это правда?! – Ева задрожала, а по щекам ее покатились слезы. – Зачем ты солгал мне? Это ты убил его?
– Да! Ты предпочла бы узнать об этом сразу?! – Дарий мерцал и светился, а взгляд его стал страшным. – Да, я убил его!
Ева не могла двигаться и говорить тоже. Сделав усилие, она обхватила свои плечи, беззвучно глотая слезы.
Дарий яростно шагал по комнате, которая освещалась шумным огнем из камина и высоким пламенем свечей в канделябре.
– Этот негодяй увел мою невесту, а после глумился над моей смертью! Он приглашал журналистов и других гостей в свой номер, где всем показывал мой портрет и наигранно плакал, исполняя мою музыку! За ложь и лицемерие он получал хорошие деньги и преумножал свою славу. Когда все уходили, Дож напивался и говорил с полотном. Он говорил мне: «Хоть ты и мертв, это не помешало мне получить то, что всегда имел ты, любимец публики! Мы поедем с тобой в другие города, где я буду устраивать памятные концерты! Удивительно, каким полезным мертвецом ты оказался!», – лицо Дария исказил гнев. – Он издевался! А спустя месяц после моей смерти принес в номер цветы. Крокусы! И я понял! Я все понял! – голос Дария сорвался на крик. – Он забрал все, что у меня было: мою музыку, мою женщину, мои деньги, славу и признание! И цветы он приготовил для нее – для Электы. Ненавижу!
Раздался звон: это раскололась ваза, стоявшая на столе. В доме захлопали двери и открытые оконные створки. Ева вжалась в угол, взглядом следя за призраком. Шут был прав: Дария стоило опасаться.
– Он всего лишь получил по заслугам! – продолжал музыкант. – Как и остальные предатели, изменяющие своим близким. Лгущие о любви и насмехающиеся над чувствами тех, кто их любит.
Призрак остановился и оперся руками на спинку высокого кресла. Двери перестали хлопать. Дарий понемногу успокоился.
– Кто сказал тебе? Как ты узнала? – спросил он, подняв взгляд на девушку.
– Шут передал конверт с документами, – тихо сказала Ева, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Извини, Дарий, но после того, что я узнала… я не думаю, что мы сможем с тобой общаться. Ты обманул мое доверие. Ты опасен. Мне придется отправить портрет туда, где ты не сможешь никому навредить.
Дарий стоял неподвижно, не сводя глаз с Евы. Из шкафа на пол посыпались книги, а мебель заходила ходуном. Двери вновь захлопали.
– Ты обещала отвезти меня в Серпент, – холодно напомнил Дарий.
– Об этом не может идти речи! – крикнула Ева. – Я не повезу этой девушке смерть! Откуда мне теперь знать, что ты