– Когда б говорил я, птичка эта меня бы расхваливала напропалую, а не задиралась ко всем подряд.
Белинда засмеялась.
– Чего уставился? – вдруг спросила она.
– Странно как-то. Ты – и смеешься. А тебе идет. Смейся почаще.
– Не могу. Но хотела бы.
Внезапно мне почудилось, будто я перенесся на несколько лет назад и услышал голос Чодо Контагью: дескать, он вовсе не желает быть плохим парнем, но обстоятельства складываются так, что либо он будет отъявленным злодеем, с которым никто не рискнет связываться, либо ему придется лизать чью-то задницу. У тех, кто не в ладах с законом, все просто: выживают сильнейшие.
Семейке Контагью до сих пор удавалось выживать.
Я распахнул дверь. Белинда проскользнула мимо меня и шепнула что-то своему верзиле.
Тут и Дин соизволил наконец высунуться из кухни.
– Свой ключ не забыли, мистер Гаррет?
– Нет. И не вздумай запереть дверь на цепочку, понял?
Он уговорил меня поставить дорогущий дверной замок – под тем предлогом, что тогда ему не придется дожидаться моего возвращения среди ночи. Впрочем, дожидаться он по-прежнему дожидался, так что покупка замка явно преследовала одну-единственную цель – разорить Гаррета.
– Конечно, мистер Гаррет, не беспокойтесь.
Я бросил на него косой взгляд. Честно говоря, мне не понравился его тон.
– Спасибо за заботу, Дин. – Я захлопнул дверь и прибавил, нарочно не понижая голоса: – Нет, жить с ним – все равно что быть женатым без доступа к телу.
Ладно, пора. Я помахал миссис Кардонлос, торчавшей на своем крыльце. Интересно, сама-то она знает, кого – или что – высматривает? И где прячется мистер Кардонлос? Должно быть, сбежал много лет назад и теперь живет счастливой жизнью вдали от своей благоверной…
Миссис Кардонлос воззрилась на Белинду. Ее глаза чуть не выскочили из орбит, а рот разинулся так, что подбородок едва не рухнул на крыльцо.
Ну, теперь-то у нее будет о чем посудачить. И что они все находят в этом типе?
Экипаж Белинды, как сообщил Двупалый, стоял за углом. Мы двинулись следом за возницей. Поглядывая на него, я догадался, откуда взялось прозвище: он шагал, сильно припадая на одну ногу, и кренился набок, словно ему не хватало точек опоры.
Повернувшись к Белинде, я заломил бровь. Она поняла, о чем я хотел спросить.
– Харкер достался мне от отца. – Белинда издала некий звук; была бы на ее месте какая-нибудь другая девица, я бы сказал, что она прыснула. – Знаешь, у него есть брат-близнец. Харкер Безносый. Обоим не слишком повезло на войне.
У меня с языка сорвались слова, которые всегда наготове у тех, кто сумел вернуться домой:
– Еще как повезло! Они ведь остались в живых.
Если приглядеться к мужчинам на улице, особенно к тем, кто марширует в рядах человеколюбцев, практически у каждого лицо