Ребекка протянула ей конверт.
– От кого?
– Разрази меня гром, если я знаю, – улыбнулась соседка. – Открой, и узнаешь.
Белл вскрыла конверт, надеясь, что это от Оливера. Нет, не от него. Она дважды перечитала написанное и лишь потом подняла голову.
– Ты вся побелела, – насторожилась Ребекка. – Что там такое?
Белл передала ей записку. Ребекка прочла вслух:
– «Думаешь, ты знаешь, кому доверять? Присмотрись повнимательнее…»
– Боже мой! – в испуге воскликнула Белл. – Что это значит?
– Это значит, что кто-то хочет выбить тебя из равновесия.
– Но о ком речь? К кому я должна присмотреться повнимательнее? – Голос Белл вдруг сделался хриплым.
– Может, это и взаправдашнее предупреждение, – глядя на Белл, сказала Ребекка.
– Но ты-то сама так не считаешь?
– Нет. Я ж тебе сказала. Полагаю, какой-то идиот пытается испортить тебе настроение.
Белл не знала, что и думать. Настроение ей испортили. Более того, содержимое записки ее напугало.
– Вопрос – зачем, – продолжала Ребекка. – Из всех, с кем ты успела познакомиться, кому ты доверяешь?
Белл не отвечала, раздумывая над вопросом Ребекки.
– В коридоре мне попался мужчина. Кажется, какой-то метис. Это он принес конверт?
– Не видела. Конверт подсунули под дверь.
– Жаль.
– Да забудь ты про эту дурацкую записку.
– Может, обратиться в полицию?
– Ну явишься ты к ним. И что скажешь? «Кто-то прислал мне угрожающую записку»? Они рассмеются тебе в лицо. – Ребекка помолчала. – Слушай, я тебе бренди принесла, а сама даже горло не промочила. Я не прочь тоже клюкнуть. Не составишь мне компашку?
– Я даже навеселе никогда не бывала.
– Да иди ты!
Глава 12
Тогда, в Бирме, они перекопали мой чудесный сад, но не нашли ничего, кроме пинетки. Спрашивается, зачем? А здесь, едва заря пробивается сквозь портьеры моей комнаты, я слышу птичий хор, приветствующий новый день. Долго стою у окна и смотрю, как солнце золотит верхушки деревьев. Взглянув вниз, я вижу человека в серой фетровой шляпе и темно-синем макинтоше. Он сворачивает к нашему дому. Я замираю. Час еще ранний. Неужели за мной уже пришли? Слыша голоса на первом этаже, я украдкой иду к двери, морщась от скрипа половиц под ногами. Приоткрываю дверь. Раздается звонок. Входная дверь открывается, и я вновь слышу голоса. На этот раз они доносятся из передней; уже громче, но слов мне по-прежнему не разобрать.
Я хватаюсь за дверной косяк. От волнения у меня кружится голова, но я все же выбираюсь на площадку, затем, облокотившись на перила, смотрю вниз. Внутренняя дверь закрывается. Передняя пустеет. Становится тихо. Я облегченно вздыхаю и возвращаюсь к себе. Возможно, к Дугласу пришел кто-то из коллег и ко мне это не имеет отношения.
Эта комната со скошенными стенами на мансардном этаже стала моей тюрьмой. А может, местом уединения? Как бы то ни было, здесь я в полной безопасности.