Нъ уже Княже Игорю, утрпе солнцю свет, а древо не бологом листвие срони: по Рсии, по Сули гради поделиша…
Утрпе – аорист 3-го л., ед. ч. от ст. – слав. трьпети («цепенеть, застывать», «страдать») (Фасмер М. Т. 4); отерпнути – «онеметь, одеревенеть» (Словарь, 1987. Вып. 13. С. 235).
Древо – Дерево русской жизни, с которого «упали» русские города, захваченные половцами.
<p>56</p>
Инъгварь и Всеволод, и вси три Мстиславичи, не худа гнезда шестокрилци… – Шестокрилци. – Имеются две модели для описания того, что значит «шестокрилци»: библейская и фольклорная. В религиозной литературе шестокрылыми представлены серафимы («огненные», «пламенеющие») – «крылатые сверхъестественные существа с охранительными функциями», «особо приближенные к Престолу Бога» (Мифы, 1988. С. 427). Ср.: «Шестькрилать силоу въсприимъ» (из «Азбучной молитвы Константина пресвитера»), то есть «силу серафимов восприяв» (Лавров, 1930. С. 200). В фольклорной традиции шестикрылым называется сокол: в русских сказках «сокол шестокрыл», в далматинском причитании «сив соколе шестокрили» – воин Лазарь (Прийма, 1980. С. 11, 12).
Сокол относится к военно-аристократической, царской символике и так же, как и серафим, имеет охранительные функции. Таким образом, здесь совмещены, видимо, обе модели, библейская и фольклорная, связанные своим значением. «Не худа [славного] гнезда шестокрилци» – это Волынские князья, потомки Владимира Мономаха, который, по словам летописца, «храбрости мужество» выказал», «превознося имя Живоначальныя Троицы».
<p>57</p>
И схотию на кровать и рек. – Схотию «пожелал, захотел». Ср. в Службе Кириллу и Мефодию: «похотию премудрости больша…» (захотел премудрости большей) (Лавров, 1930. С. 109, № 13). Второе «и» – местоимение 3-го л. ед. ч. он.
Рекъ, причастие прош. вр. «сказав», а не глагол прош. вр. «сказал».
Кровать – походная кровать-одр князя. Походные кровати были, например, у византийских военачальников (Анна Комнина, 1965. С. 71). Были они и у русских князей-полководцев: «И помоливъшюся ему, възлеже на одре своемь» (Борис в шатре своем перед покушением на него) (Шахматов, 1916. С. 170).
Одр – «ложе, кровать, скамья; легкая переносная кровать» (Словарь, 1987. Вып. 12. С. 294).
<p>58</p>
Ярославе, и вси внуце Всеславли. – Чтение Н. Маньковского (1915 г.): «Ярославличи и внуци Всеславли»; чтение Д. С. Лихачева: «Ярославичи и все внуки Всеславовы». С таким чтением не согласился Л. А. Дмитриев на том основании, что в XII в. потомков Ярослава называли не Ярославичами, а Ольговичами и Мономаховичами, и что само это обращение могло быть обращено к группе князей, а не ко всем русским князьям, скорее всего к полоцким князьям (Дмитриев, 1952. С. 280).
В то же время некоторые современные историки, стремящиеся заполнить лакуны первых страниц Руссой истории, видят в предложении «вси внуце Всеславли» подлинника всех русских князей, потомков легендарного князя прибалтийских славян Всеслава, родоначальника всех русских князей (Цветков, 2004. С. 48). Такое построение противоречит логике предложения «Ярославичи (вместо «Ярославе») и вси внуце Всеславли, уже понизить стязи свои…» – вместо двух линий потомков Ярослава Мудрого и Всеслава Полоцкого предстаёт линия Ярослава, охваченная кру́гом потомков легендарного Всеслава, в который опять же входят потоми Ярослава. Поэтому определение, что здесь подразумеваются все русские князья, потомки легендарного Всеслава, ничего не определяет.
На наш взгляд, для автора «Слова» важен был исторический масштаб, а не династическая действительность XII в. Ярослав Мудрый и Всеслав Полоцкий были современниками. Впоследствии потомки Ярослава правили всей Киевской или Русской землей, а потомки Всеслава только Полоцкой землёй. Но династическое право старшинства на Русскую землю было у Всеслава Брячиславича, внука Изяслава Полоцкого, старшего сына Владимира Святого от Рогнеды, дочери полоцкого князя Рогволода. И Всеслав неоднократно пытался силой овладеть киевским престолом. Автор явно на его стороне, поэтому Русскую землю называет «жизнью Всеслава», его достоянием.
В этой позиции автора можно усмотреть существенный намёк на его полоцкое происхождение – киевлянин из Полоца. К этому подводит и сочувственный, интимный тон по отношению к князьям Полоцкой земли, в особенности горький лиризм при описании гибели в сражении с литовцами юного князя Изяслава Васильковича. Значимым для этой темы является также и восторженный тон автора по отношению к самим полочанам – «оным грозным Полочаном».
<p>59</p>
На седьмом веце Трояни връже Всеслав жребий о девицю себе любу.
На седьмом веце Трояни. – По христианскому учению, тысяча лет – один век. «Требует оубо знати, яко века имя многознаменателно есть… и коегожде человеков жизнь, глаголется паки век, и тысящей лет время (тоже век)… Глаголются оубо седьм веци мира сего, сиречь от небеснаго и земнаго здания (от создания неба и земли)… Осмый же век будущий» (инобытие) (Иоанн Дамаскин, 1665. Кн. 2. С. 11).
«От Адама до настоящего года (6644 = 1136) минуло 6 веков, а седьмого века минуло 6644 года (т. е. 644 года). Тысяча лет составляет один век» (Симонов, 1980. С. 99).
Считалось, что земной жизни человечеству отпущено семь веков, а восьмой век – инобытие.
«И к вечеру солнечного дня, как я бы сказал, на закате седьмого века, то есть к окончанию моей жизни, удалось и мне изучить греческий (язык)…» (Исаия Серский, 1990. С. 153).
Всеслав Полоцкий жил в XI в., скончался в 1101 г. 1101 + 5508 (от сотворения мира до Рождества Христова) = 6609 (от «сотворения» или «от Адама»). Следовательно, годы жизни Всеслава приходятся на вторую половину «седьмого века Трояна».
Троян – обожествленный славянами родоначальник-первочеловек, ему соответствуют: скифский Таргитай, первый человек и царь в Скифской земле, по первой легенде о происхождении скифов, имя которого также мотивируется исходя из сакральной роли числительного «третий», от которого оно происходит, как имя др. – инд. Триты и авест. Траэтаоны, и Геракл, первый человек в Скифии и родоначальник скифов, в соответствии со второй генеалогической легендой, включённой Геродотом в свой рассаз о скифах. Тождество Таргитая и Геракла считается доказанным и признаётся исследователями (Нейхардт, 1982. С. 204–205). Признаки, по которым имя Троян следует считать эпитетом Геракла и в связи с этим отождествлять Трояна с Гераклом, рассмотрены в нашем комментарии № 10 «Рища в тропу Трояню».
В греческой традиции Геракл являлся покровителем воинов и защитником территории страны (Her. II, 44; V, 63; VI, 116; VII, 176). По-видимому, эти же качества были свойственны скифскому Гераклу и русскому Трояну-Гераклу. Некоторые моменты сближают Трояна с этрусским Марисом и римским Марсом, которые являются также «троянами». На этрусском зеркале из Кьюси на шее новорожденного Мариса изображены три буллы (золотые шарики, амулеты); на зеркале из района озера Больсена изображены три младенца с именами-эпитетами Мариса. В этрусской легенде о герое Маре-Марисе он получеловек-полуконь, проживший три жизни. На цисте из латинского города Пренесте над головой новорожденного Марса в обрамлении пальметок изображено чудовище с тремя собачьими головами (Немировский, 1983. С. 201–203). Марс входил в триаду богов: Юпитер, Марс, Квирин. Римский Марс, как и этрусский Марис, – бог нарождающегося года. Ему был посвящен март – первый месяц древнего календаря. Вместе с тем Марс – бог войны. Троян по своим функциям связан с этрусско-римским Марисом-Марсом. Он являлся богом нарождающегося года. В Сборнике (Торжественнике) конца XII – начала XIII в. эпитет Трояна «Утрий»: «и человечьска имена та Утрия Трояна Хърса Велеса Перуна на богы обратиша» (Виноградова, 1985. С. 150). Утрий включает в себя понятие «первоначальный», в данном случае связанное как с первым человеком, так и с весенним равноденствием, 21 марта, после которого день становится длиннее ночи. Эпитет «Утрий» мог быть соотнесен и с Адамом, «ибо март месяц начало бытия… марта же месяца в 21 день и первозданный человек, родоначальник Адам, рукою Божиею создан был» (сказано в Житии Стефана Пермского) (Прохоров, 1981. С. 63. № 51). Ср.: утрий – завтрашний (Даль. Словарь. Т. IV, 1989. С. 522, стлб. 1); оутрий, оутрей – утренний, завтрашний день (Свирелин. Цсл. словарь, 2003. С. 179). По смыслу: «начальный, к первой поре следующего дня относящийся».
Трояну был посвящен март – первый месяц древнеславянского календаря. После Крещения на Руси утвердилось два стиля летосчисления: исконное мартовское и сентябрьское, пришедшее из Византии (см. Бережков, 1963). Поэтому «седьмой век Трояна» отсылает к мартовскому летосчислению, так как битва на Немиге, о которой идет речь в тексте, произошла 3 марта 1068 г., или в 3-й день нового, 6576 г. – во второй половине «седьмого века Трояна». Связь Трояна с началом года по мартовскому стилю, а также с представлением о нем как о покровителе воинов продолжали существовать в масленичных (мартовских) обрядах и потехах. Так, например, в XV в. засвидетельствовано, что в эту неделю происходили «на Москве-реке конные ристания и всякие увеселения» (Марсу также посвящались конные бега в древнем Риме). В эту же неделю происходили игры, или игрища, – кулачные бои. «Масленицу» олицетворяли: мужчина, 12 лошадей (по числу месяцев) и колесо (солярный знак-символ). Лошадей запрягали в огромные сани, в санях находилось колесо, на которое садился наряженный мужик, его сопровождали музыканты. В это же время происходила игра в снежные городки: играющие разделялись на конницу и пехоту, атаковала конница. Обряд «сожигания масленицы» (соломенного снопа) подразумевал «сожигание соломенного мужика» (ср.: древнеримский обряд изгнания зимы, «старого Марса», в начале марта) (Мифы, 1988. С. 119). Православная церковь в эту неделю вспоминает изгнание Адама из рая (Забелин М., 1992. С. 35, 37, 42–44).
В связи с Трояном, первочеловеком, родоначальником, покровителе воинов и защитником территории страны, нельзя отбросить сведения белорусско-литовских летописей о легендарном князе Тройдене, он же Тронята и Троинат, который был связан с Полоцком. Тройден построил город Раигород, в то время как его братья построили города «во имя свое»: Кгердус – Кгердоити, Голшись – Гольшане. Родовой герб Тройдена – Китаврус (китоврас, получеловек-полуконь) – сталкивает его с этрусским Маре-Марисом. Еще более проясняет эту позицию сообщение о том, что Тройден из рода Китоврасов. Привлекает к себе внимание исключительная воинственность Тройдена и его жестокость, которая заставила сравнить его с Антиохом, Иродом и Нероном: «великии воины учинил, – заключает, летописец, – был лютыи и воевныи» (ПСРЛ. Т. 35, 1980. С. 91–95, 132, 176, 294). Всеслав Полоцкий явно соотнесен с Трояном-Тройденом, тем более что в тексте памятника, в его содержании, в грамматических формах и в словаре достаточно признаков, чтобы настаивать на полоцком происхождении автора.
Девица – сам город Киев, а также София Киевская, где находился престол великого князя. Город на средневековом метафорическом языке считался дочерью митрополита или епископа, то есть девицей (Свод, 1995. Т. 2. С. 111). Этот образ унаследован от ветхозаветных времен.
<p>60</p>
Тъи клюками подпръся окони, и скочи к граду Кыеву, и дотчеся стружием злата стола Киевскаго.
Окони (но не о кони). – Слово это имеет значение «начала, конца, вообще какого-либо предела». Корень этого слова – сущ. «конъ» (Виноградова, 1985. С. 140–146). Ср. др. – русс. искони – исперва.
Стружие – в данном контексте это скипетр, а не копье (см. коммент., № 18). На некоторых византийских и древнерусских монетах с изображением царствующих особ скипетр не на уровне пояса, а достает подножия трона.
<p>61</p>
Скочи от них лютым зверем в плъночи, из Бела-града, обесися сине мьгле, утр же воззни стрикусы оттвори врата Нову-граду, разшибе славу Ярославу…
Обесися сине мьгле – завесился туманом (или облаком), а не повис на облаке, – так определяется значение слова «обесися» содержанием предложения, хотя это слово употреблялось и в значении «повесился»: «Древо на немже ся Июда обеси…» (Тихонравов, 1863. С. 430).
Всеслав ускакал от киевлян лютым зверем, а не на облаке скрылся, он завесился туманом (облаком) и стал невидимым. Ср. античную практику помощи языческого божества герою: «Венера ж (мать Энея) темным покрыла облаком двух (Энея и Аханта) И обвела их густым богиня покровом тумана, Да их не узрит никто, да никто их коснуться не сможет»; «Следует он (Эней), туманом прикрыт (изумительно молвить), Через толпу, примешавшись к другим, но никем не увиден» (Вергилий, 1935. Кн. 1. Ст. 411–413, 439, 440). «Но средь врагов меня, в туман сокрыв густой, испуганного спас…» (Гораций, 1980. С. 43).
Синяя (мгла-туман). – Содержанием этого слова является утверждение, что произошло вмешательство потусторонних «темных» сил (см. коммент. № 41).
Утр же – сперва же, сначала (см. коммент., № 59, на слово «Утрий»).
Воззни – искаженное възниче («возник, появился»).
Стрикусы. – Первая часть слова (стри-) родственна ведийск. strikarmani – «женские типы заговоров»; др. – греч. strupsnos – «угрюмый» (человек); русск. – церк. – слав. стрегъ – «стрижение волос в знак печали»; др. – прусск. strigli (ж. р.) – «чертополох»; лат. stria – «борозда», I striga – «полоса скошенного хлеба или травы, прокос», II striga [strix] – «старая колдунья, ведьма», strix – «сова ушастая, сипуха» (высасывающая, по поверью, кровь у детей). Все значения имеют магическое или демоническое содержание.
Вторая часть слова (кусы) (сущ. мн. ч.) – небольшие, «куцые», грабительские войска. Ср.: «Надеющеся обрести бг(с)тво (богатство), придоша кусою попленени (вариант: «ратию попленити») мниси (монахов), ти яко не обретоша ничто же» (Словарь, 1991. С. 340).
Коусъ – «куцый, с отрубленным хвостом» (Словарь, 1991. С. 340, 341). Ср.: хеттск. панкус(а) – «все сообщество» (Герни, 1987. С. 63).
Таким образом, Всеслав «возник» у Новгорода с «демоническими», яростными отрядами. При этом злобное, яростное нападение на Новгород и «расшибленная слава Ярослава» могут быть сближены с авестийской ситуацией в «Яшт»: 19; 45, 46, 56, 57.
Самое славное…И злой дух и Святой…Гонцов отправил каждыйИз них тогда быстрейших:Святой Дух – Мысль БлагуюИ Истину отправил…А злой дух – мысль злуюИ Ярость кровожадную…Достать пытался ХварноТур, негодяй Франхрасьян…Достать пытался Хварно,Которым завладелиГрядущие и бывшиеЦари арийских стран…
Нов-град – Новгород, первоначальное княжение Ярослава Мудрого. О разгроме Новгорода Всеславом в летописи сказано: «В лето 6575 (1067) заратися… Всеслав… зая Новъград и до Неревскаго конца пожже, и поима все Святей Софеи, и паникадилы, и колоколы, и отиде» (ПСРЛ. Т. 33, 1977. С. 37).
Таким образом, содержание разбираемых предложений, исходя из значений составляющих эти предложения слов, следующее: 3 марта 1068 г. воинственный, лютый Всеслав, «немилостивый», по словам летописца, «на кровопролитие», немилостивый, по мысли автора «Слова о полку Игореве», как Троян, который в данном случае включает в себя принцип двузначности: определяет мартовский стиль летосчисления и лютость Всеслава, – бросил жребий на киевский престол, «на девицу», которую он давно желал, начал битву на Немиге с братьми Ярославичами – Изяславом, Святославом и Всеволодом.
Однако в конце противостояния Ярославичам, летом того же года, он «подперся» ложными клятвами братьев-князей, поверил их обещаниям любви и дружбы, которые они гарантировали целованием креста, сдался на их милость, но тут же был арестован Изяславом и доставлен в Киев («скочи к граду Кыеву»), где был посажен в тюрьму. Вскоре Изяслав бежал от восставших киевлян, которые посадили на престол Всеслава. Но правление его было кратковременным, всего 7 месяцев, так что он только дотронулся скипетром-стружием до киевского престола, который отнял у него пришедший с польской подмогой Изяслав. Хотя Всеслав выступил против него к Белгороду, но вступить в сражение не решился, ночью он тайно сбежал от киевлян, «обесися сине мьгле». Но сначала, «утр же», до битвы на Немиге, он с небольшим войском напал на Новгород, разграбил и пожег его, – с этого и началось, бросил «жребий о девицю себе любу» и т. д.
