– Да нет, – говорю. – Каждый чем-то интересен, но я бы не обратила на него внимания.
– Вот видишь. Он обычный. Он может себе ирокез забрить, стрелки на лице нарисовать, а все равно такой, как все. Правда, пацан неплохой. Его Ричард зовут.
Мамонт помахал Ричарду рукой. Тот подошел.
– Привет длинноносым…
– Ты кого имеешь в виду? – насторожилась я.
– Кто самый длинноносый на свете? Мамонт. А у мамонта что?
– Хобот. Эта песенка стара. Ты вот познакомься лучше с Ее Высочеством…
– А-а-а! Опять новая девушка? И когда только ты угомонишься?
«Как смешно! Меня уже принимают за его девушку. Наплевать! Не перед кем мне тут оправдываться».
Мамонт не стал отрицать.
– На концерт в Дербышки поедешь?
– Да все едут. Что дома торчать? Лучше уж там поторчать! – Ричард подмигнул мне, затянулся сигаретой и отошел к другой кучке людей.
– А теперь скажи мне, как тебе вон тот тип с растрепанной башкой?
Я посмотрела в том направлении, в каком указывал мамонтовский палец.
Худой дерганый паренек, всклокоченные волосы, большой смеющийся рот, волчий взгляд серых глаз. Кого-то он мне напомнил…
– Так это же… Подожди-подожди… Я, по-моему, с ним в один детский садик ходила. Его не Сергей зовут?
– Не знаю. Тут все его знают, как SORRY. Эй, Сорри!.. Кстати, он наш, – многозначительно добавил Мамонт.
Это, действительно, оказался Сережка. Моя детсадовская любовь. Позже мы даже в одну школу пошли, но общаться перестали (как это часто бывает в детстве). О нем ходили сплетни, что у него неадекватное поведение, что он псих… А потом до меня слух докатился, будто его из школы выгнали за то, что однокласснице своей циркуль в мягкое место воткнул. Да не обычный циркуль, а тот, каким на доске круги чертят. Такие страхи! Но я не решилась впоследствии задать Сорри вопрос, правда ли это.
* * *
Проходят дни. В беспечном миноре русского рока на зеленой лужайке, в возвращениях любимым двором в любимый дом на любимой улице любимого города.
Вчера моя бывшая одноклассница и подруга детства Юлька познакомила меня с двумя парнями из авиационного института. Юлька, видимо, хочет с кем-то из них роман закрутить, ну, а я просто по приколу с ними шаталась.
Вадим похож на слесаря. Вернее, когда я слышу слово СЛЕСАРЬ, мне представляется мужичонка, вроде Вадима. Темненький, лохматенький, небритенький, сутуленький, красноносенький, с удивленными глазами. Был бы, наверное, почти высокий, если бы не сутулился. Годов так двадцати пяти от роду. Молодой слесарек. Да простят меня все слесари мира!
Ураган. Это прозвище. Не