– Так ведь город не под боком, хлопотно, небось, туда ездить, – молвил бывший скульптор, побряцывая штихелями в кармане.
На картину он взглянул вскользь, без участия. Должно быть, ему как авангардисту не слишком близка живопись девятнадцатого века, да к тому ещё провинциальная. Или просто неудобно было изучать её достоинства из-за того, что он стоял к ней под острым углом зрения, и та сильно отсвечивала глянцевой поверхностью, играя лишь кракелюрой.
– А зачем город? – вежливо ухмыльнулся начинающий галерист, – у нас тут свой умелец имеется. Василёк, Сусаннин приёмыш. Универсальный умелец. Всякая работа в его умных руках ладится.
– Замечательно, – выступил поэт-актуалист Авксентий, кидая взгляд по углам картины, – А кто у нас автор, и кто персонаж?
– Автор будет неизвестный, но наш. Аноним, так сказать. Наш аноним. Так и напишем на гравировке. А персонаж-то вполне знаком всем нам: помещик Тит Веспасьяныч Флавьев. Правда, было дело, пропал без вести. Давно. Очень давно. Только молва о нём жива-живёхонька, и не забывается здешним народом. Даже наращивается всё новыми тонкостями. Таинственными.
– О! – воскликнули почти все постояльцы классическим терцовым аккордом. И доминантное восклицанье вышло у Ксениюшки, одновременно с покраснением щёк. Они будто произвели своеобразную перекличку с подобными щеками господина, представленного на полотне.
– Но к делу, к делу, – сказал Семиряков, слегка покашливая.
– Да-да-да-да, – подтвердила Татьяна Лукьяновна, подбоченившись и по-хозяйски озирая помещение с прокрутом на одной ноге. – Мы с Ксенией обоснуемся здесь, а мужики пусть забираются в светёлку.
Боря сморщил лоб, но тотчас мысленно подчинился.
– Да, да, да, да, – хозяин высоким тоном, почти фальцетом подхватил идею и стиль речи атаманши, – обе светёлки занимайте.
– Отлично, – вымолвил Денис Геннадиевич, подыскивая для себя подходящую издевку над спутниками, доставшими его всякой эволюцией. – А подполья, случаем, нет у вас? – он покосился на Мирона-Подпольщика. Тот хихикнул.
– Есть подполье. Тоже ёмкое. Пустое. Но там дух не очень-то. Но если кому охота, пожалуйста.
С этими словами хозяин подался в сенцы и поднял там люк в углу.
– Хорошо, идёт, учтём, – уже совсем развеселился бывший гений. – Учтём.
– Ладно, мужики, – жёстко сказала предводительница, – ступайте, делите жилплощадь, не мешайте нам с Ксениюшкой устраиваться. – Давай, давай, давай, давай, Ксения, вещички раскладывать. Ну, ты где будешь? Выбирай.
Девушке пришёлся на вкус топчан, и она немедленно испытала его на удобство. Мужики послушно удалились и поднялись по крутой скрипучей лесенке в светёлку. Там действительно было светлее, чем внизу.
– Хе-хе. Тесновато