– Страх – предпосылка для осторожности, – провозгласил Рубенс Дир, увидев клиентов.
В маленькой комнате негодяй казался еще выше, чем был на самом деле. Он сидел, откинувшись на спинку стула. Прижав одно колено к столешнице, он слегка покачивал ногой. Длинный совершенно не удивился, увидев обоих в своей лавке. Его ставшая еще более широкой ухмылка обнажила два золотых клыка.
– Вы видите стоящего за моей спиной мужчину? – дерзко поинтересовалась Сенета.
Длинный слегка наклонился в сторону, хотя Дорна, конечно же, не заметить было невозможно. Неуверенно кивнул.
– Это мой спутник, Дорн, – заявила Сенета. – Как думаете, мне стоит бояться, если со мной такой мужчина?
Мерзавец снова откинулся на спинку стула.
– Не знаю, – признался он. – Возможно, достаточно того, что вы боитесь его. Наемники непредсказуемы и капризны. Если им надоедает сопровождать кого-нибудь, они избавляются от него довольно быстро. Так что учтите это, если он перестанет приглядывать за вами, дорогая.
– Мы пришли сюда не для того, чтобы выслушивать ваши добрые советы, избавьте нас от этого.
– Как пожелаете, но вы сами спросили, – резко заявил Длинный. – Так покажите мне то, из-за чего пришли, или убирайтесь.
Сенета опустила руку в карман плаща и выудила оттуда медальон на потускневшей цепочке, который два дня тому назад вынесла из склепа. Она положила украшение на письменный стол контрабандиста.
– И прошу вас, избавьте нас от глубоких раздумий на вашем лице и хорошо заученных причитаний, мол, «оно того не стоит», или «вряд ли еще кто-то это у вас купит», или «я плачý только в том случае, если могу нажиться хоть на пару монет». Это чистое золото и должно стоить свой вес в золотых монетах при любых обстоятельствах.
Длинный потянулся к лежавшему на стопке бумаг кинжалу. В тот же миг Сенета услышала, как рука Дорна сомкнулась на рукояти своего короткого меча. Контрабандист, судя по всему, тоже услышал знакомый звук.
– Спокойно, – произнес он. – Мне не нужны неприятности, а два мертвых воришки в моем магазине будут означать именно это.
Дорн взял кинжал и осторожно просунул острие в проушину под цепочку. Поднял им медальон, наблюдая за тем, как тот покачивается у него перед глазами. Некоторое время он рассматривал его со всех сторон, а затем небрежно швырнул на стол.
Что бы ни сказал контрабандист, по глазам его Сенета видела, что он хочет этот медальон и что ему ужасно хочется знать, откуда он взялся. Но подобный вопрос никогда не сорвался бы с его губ, поскольку так требовала его профессиональная этика.
– Миленький, – заявил Длинный. – Сколько вы за него хотите?
– Сто золотых, – потребовала Сенета.
– Пятьдесят.
– Сто, – повторила волшебница.
– Семьдесят пять, – уступил Длинный.
– Сто.
– Девяносто, –