Дорн отбросил один из столов в надежде задеть им нападающих. Но эта мебель однозначно оказалась слишком легкой. Стол упал столешницей вниз на каменные плиты двора в шаге от нападавших. Один из регориан схватил стол одной рукой за ножку и отшвырнул в сторону, отчего тот с грохотом развалился от удара о стену двора.
Попрятавшиеся люди только и ждали подходящего момента, когда можно будет осторожно убраться от драчунов. Худощавая женщина со сбившимися в пряди каштановыми волосами, присевшая за одним из столов, воспользовалась шансом и проскользнула через заднюю дверь, обратно в безопасный трактир. За ней в панике бросился полный мужчина.
Выбегающие люди скоро привлекут внимание городской стражи, которая вот-вот заглянет на шум. Дорн прекрасно представлял себе, на чью сторону они встанут.
Он отразил еще одну атаку противника. Короткие обломки спинки стула, оставшиеся у него в руках, ударились о клинок, и, сделав ловкое движение, он сумел обезоружить воина. Меч зазвенел на камнях. Двое остальных регориан пока не вмешивались. Казалось, они ждут подходящего момента, чтобы наброситься на Дорна.
Внезапно Сенета вскочила на край небольшого декоративного колодца, раскинув руки, со слегка затуманившимся взглядом. Это выражение лица было знакомо Дорну. Всякий раз, когда она пыталась сплести заклинание, она на миг словно исчезала из этого мира. Для того чтобы никто не воспользовался ее слабостью, и был нужен Дорн. Он надеялся, что заклинание Сенеты оправдает его риск.
Не задумываясь, он схватил стоявший неподалеку стул и швырнул его в мужчину, стоявшего ближе всех к Сенете. Регорианин повернулся, и стул угодил ему в плечо и спину. Мужчина пошатнулся и едва успел ухватиться за стол, чтобы не упасть.
Дорн хотел было обнажить свой короткий меч, когда почувствовал колющую боль в бедре. Клинок противника безо всяких усилий рассек ткань и плоть, в левой ноге появилась зияющая рана.
Дорн молниеносно обернулся и ударил мучителя. Короткий клинок на несколько пальцев не дотянулся до груди его противника, но этого удара оказалось достаточно, чтобы заставить того отступить на шаг.
– Oleum sublino solum, – звонкий голос Сенеты разнесся по всему двору.
Дорн был не единственным, кто понял, что здесь происходит. Слишком много боев было за плечами у регориан, чтобы не знать, как важно помешать магу сделать то, что он собирается сделать.
При звуках первого же слога окровавленное острие широкого меча главаря развернулось и указало на Сенету. Она по-прежнему была сосредоточена на заклинании, чтобы оно не лопнуло, словно мыльный пузырь.
Регорианин