Переданная же чуть позже директива – прибыть в Восточный Берлин для консультаций – его и вовсе добила. Не вырисовывалось хоть плачь: почему местом контакта выбрана ГДР, страна, где любой израильтянин персона нон грата, а не, скажем, сонная Женева, куда мог попасть совершенно легально? Но в азарте схватки за свое детище, спасенное всемогущим дядей за секунду до сдачи на склад добротных, но нереализованных идей, все сомнения отмел в сторону. Настолько, в его глазах, был высок авторитет «дяди» в начинаниях, которые тот брал в разработку.
Когда же Шабтай услышал от «того» «Другой нужен (план)…без Совмина», изначальные сомнения и необъяснимый «отстой» в гедеэровском КПЗ (разве что напомнить «кто есть кто»), соединившись воедино, толкнули его в клоповник недобрых предчувствий, неотступно множившихся…
Проговорив всю ночь об экономических деталях проекта, так и не представившийся «тот» вернул Шабтая к исходной точке его блиц-визита – в навеки врезавшийся в память КПП.
– В успехе уверен? – уточнял аноним, провожая Шабтая к автомобилю.
– Абсолютно, стал бы беспокоить, – заверил Шабтай.
– Намотай на ус: никаких советско-ботсванских joint ventures. Компанию оформишь на себя, а дальше – посмотрим. И последнее. Все, что говорено между нами, – тайна, мертвая, как сургуч. Понял?
– Конечно, государственная! – раболепно подсказал Шабтай.
– Мертвая! В какой бы переплет не угораздило бы тебя! – влепил тавро аноним.
Тут Шабтай допетрил, наконец, что этот степенный русак, по выучке и фактуре – генерал-разведчик, знающий законы бизнеса не хуже маститого CPА,[10] или, на худой конец, высокопоставленный внешторговец, представляет в проекте самого себя или узкогрупповые интересы. А его могучее, теряющее власть над умами государство, скорее всего, тут ни при чем. Он им лишь подотрется, наступи день икс.
– Деньги получишь, как только согласуем новый бизнес-план, наличными… – продолжил аноним.
– Всю сумму? Это же целина капусты! – изумился Шабтай.
– Ишь ты, историю нашу не забыл и жаргон до купы… – Аноним поощрительно хлопнул «экскурсанта» по плечу.
– Миллион к месту как раз – президенту. Остальные – на счету нужны, без этого никак, – разъяснил Шабтай.
– Рекомендации о тебе обнадеживали, вроде… – как-то невнятно проговорил собеседник.
– Ладно, не получится вложить кэш в Йоханнесбурге, слетаю в Люксембург или в Цюрих, – согласился вконец обескураженный Шабтай. Но, обмозговав нечто, добавил:
– Это же огромный риск!
– Насчет риска… сама жизнь – ежедневный риск. И неустранимый. Когда раньше, а когда позже… Смотри, и пол-ошибки хватит, – расставил акценты «тот».
Выплывшая в одном полотенце из душа Барбара была на взводе, хоть и не подавала виду. Но, заметив в руке Шабтая паспорт, умиротворилась: проводник в форме, на нужной волне.
Тут