Сразу беру подарок, на который мы собирали всем сестринским коллективом, и иду в ординаторскую. Она большая, наверное, поэтому там засели те врачи, что на смене.
Иду медленно, вяло, чувствуя, как слипаются глаза. Такое ощущение, что сегодня по мне проехался каток.
Сначала Таня, потом Давид Маркович, еще кома сестры. Потанцевала, называется. И винить некого.
Стучусь и, когда слышу приглашение, открываю. Пытаюсь в небольшой толпе найти взглядом заведующего. И я нашла, вот только…
Рядом с седовласым Романычем, расслабленно откинувшись в кресле, сидит он. Опять улыбается, смеется, повергая меня в пучину странной, безумной неопределенности.
Кто он? Почему он может только одним смехом вызвать жгучее желание слышать его снова? И снова.
– Солодова? – Алексей Романович поднимается, слегка подшофе. – Что-то случилось? Ты проходи, присаживайся.
– Нет, нет, – мягко улыбаюсь ему и извиняюще остальным. Я тут явно не к месту. Врачи с медперсоналом общаются постольку-поскольку. Есть некая служебная иерархия, и никто не выходит за границы дозволенного.
– Мы тут с девочками хотели Вас поздравить, да все как-то не собрались.
Протягиваю ему большую коробку с черепом-баром, и он, открывая ее, довольно хохочет. Смешно щелкает зубами.
И я даже на миг забываю всю безысходность своей жизни.
Порой, чтобы совсем не чувствовать себя мертвецом, нужна мелочь. Смех прекрасно подходит.
Все смеются, одобрительно улыбаются. Кроме него.
Давид Маркович не участвует в общем веселье, он внимательно рассматривает меня.
Поджилки трясутся, пока он, словно в музее, оглядывает мое тело. Легкое волнение накатывает волнами, застревая в горле, и сонная хмарь с меня мгновенно слетает.
Я стараюсь избежать тоста, но, чтобы не обидеть заведующего, выпиваю четверть бокала шампанского.
И пока я глотаю хмельной напиток, чувствую, как Давид Маркович внимательно следит за моим горлом. За тем, как капелька стекает вниз по подбородку и дальше. А может быть, мне все кажется?
Облизываю сладкие губы, чувствуя приятное покалывание в груди, и смело смотрю в ответ. Слишком смело. Не кажется.
Почему он так смотрит, почему из всех медсестер и присутствующих красивых врачей зацепил взглядом именно меня?
Совокупление взглядов разрывает звонок его телефона. Он тут же поднимается и уходит из ординаторской, приложив последнюю модель айфона к уху.
Надо не забывать, кто он и сколько он тратит на шлюх, чтобы удовлетворить свои низменные, порочные желания.
В голове шумит от пары капель шампанского. А тело наливается тяжелой негой. Надо пойти поспать, пока не рухнула прямо здесь.
Вот будет им веселье – тащить мою пьяную тушку.
– Спасибо и поздравляю, – прощаюсь я со всеми и замираю у двери, чтобы еще раз взглянуть на пустующее место.
Надо его дождаться. Нельзя оставаться с ним наедине, пусть даже в переполненной персоналом больнице.
По