– Ты…это…слышь, Кораблёва…давай замирим, а?
– Замирим?! – видимо, неприкрытое моё изумление было больше похоже на вызов, поскольку несчастная Киржакова забормотала совсем уж невразумительно, краснея и сбиваясь:
– Ну да…замирим давай…ты не сердись…я ж не знала, что ты с Илюхой…Атамановым…это…
– Что – это?!
– Ну, что вы там…давно дружите…сидели вместе на горшке…ну, что знаешь ты его, короче!
– А-а, – я в полной растерянности взираю на недовольно-смущённое Иркино лицо, и вдруг мне становится так смешно, что удержать себя невозможно! Но, в то же время, если сейчас позволить себе засмеяться, то, пожалуй, мирные переговоры закончатся новой стычкой…
– Кх, кха…ой…постучи по спине…пожалуйста… – я наклоняюсь, имитируя внезапный кашель, а Дылде только в радость руку приложить, вместо ужасно неудобных, непослушных слов.
– Ну как, полегчало? – вглядывается она в моё красное от сдавленного смеха лицо.
– Ага…спасибо…
– Ты, это…только Атаманову не говори, что я тебя побила, ладно?
– Побила?? А, это ты про спину…да не…ты что? Ну, это ж так, обычный дружеский массаж… ведь правда?
– Правда! – ухмыляется Дылда, довольная итогом «встречи в верхах». – А ты…ты это…точно с Атамановым не ходишь? – замирая и краснея, еле выговаривает Ирка. Я, изумлённая опять, гляжу в её глаза и вижу неподдельное смущение. Так вот что…
– С Илюхой? Что ты, нет! У нас родители дружат давно, отцы вместе работают. Ну, и мы тоже, куда ж деваться? – успокаиваю я страдалицу на предмет наших с Илюхой отношений.
– Ага… – бормочет Дылда, улыбаясь до ушей, – Ну, бывай Кораблёва, до скорого! – звенит звонок, и все разбегаются по своим классам: писать диктанты, решать примеры, кидаться друг в друга записками с последними школьными новостями, перемигиваться, обмениваться под партой разными интересными вещами, шептать на ухо соседу подсказки, если его спрашивают домашнее задание, а он вдруг не в курсе ответа; жмурясь на солнышко, смотреть в окно на школьный двор и думать – как же всё-таки прекрасно иметь настоящих друзей, особенно мальчишек! Назавтра «сарафанное радио» гремело на всех углах и в закоулках школы: Кораблёва и Киржакова помирились! Долой вражду! Договор между заклятыми врагами! Правда, оставалась масса невыясненных вопросов, занимавших пытливые детские умы:
– Кораблёва, а, Кораблёва, правда, что ль, ты с Атамановым встречаешься?
– У вас любовь??
– Киржакову вместе избили, а, Кораблёва?!
И это только прямодушные, грубоватые мальчишечьи приставания, я уж молчу о девчонках, загадочно шушукающихся за спиной и при встрече стоящих томные глазки с многозначительным:
– Ах, Ника…
– Что же ты молчала?
– А