Государственный канцлер А. М. Горчаков и решение сахалинского вопроса. Г. Дударец

Высокоблагородия на имя моё от 4 июля за № 18, об указании места каменноугольных ломок на Сахалине, я 13 июля отправился в залив Де-Кастри, где нашёл бот № 1 прибывшим туда при г. лейтенанте Линдене с командою из 25 человек, предназначенных для отправления на Сахалин; на сказанном боте с первым благополучным ветром 15 числа вышел из Де-Кастри и 16 июля достиг Чихачёвских каменноугольных ломок, где высадил всю партию благополучно, пробыл 2 дня для осмотра места с г. Линденом окрестностей ломок, вследствие коих сделал надлежащие распоряжения по выбору места и по производству работ» [196]. Нужно отметить, что первое время пост не имел официального названия и в переписке 1856 – 57 гг. именовался по-разному: «Пост на о. Сахалине», «Сахалинское зимовье». Лишь к 1858 году за ним закрепилось название «Дуэ».

      Команда матросов была высажена в Дуэ для заготовки угля колёсному пароходо-корвету «Америка», на котором в будущем году планировал отправиться с миссией в Китай Е. В. Путятин. В августе 1856 г. пост Дуэ принял лейтенант Н. В. Рудановский. Он не только дал ему жизнь, построив в Дуэ три дома, пристань для подхода мелкосидящих судов, выполнил задание по заготовке угля, но также проводил исследования окружающей местности и составил таблицу приливов в местах заготовки угля. К лету было заготовлено около 50 000 пудов угля.

      В июле 1857 г. к мысу Дуэ за углём для плавания в Китай подошёл пароходо – корвет «Америка». В письме военному губернатору Приморской области и командиру Сибирской флотилии и портов Восточного океана П. В. Казакевичу Е. В. Путятин так описывал последующие события: «Милостивый государь Пётр Васильевич, возвратясь из залива де-Кастри к мысу Дуи 7-го июля вечером, я взял на буксир шхуну «Камчадал», нагрузившуюся во время отсутствия моего, каменным углём и немедленно отправился далее. При этом я пошёл вдоль ос. Сахалина для того, чтобы, сколько позволит время, проверить берега его с картою и высадить Лейтенанта Рудановского в предназначенном пункте (выделено – В. Л., Г. Д.). Предположения эти я, однако, не мог исполнить: первое, по случаю постоянных туманов, заставивших меня удаляться от острова; второе, за сильным прибоем, воспрепятствовавшим шлюпкам пристать к берегу. Ожидать прекращения прибоя мне было невозможно, остановка могла продлиться несколько дней. Поэтому я тотчас направился к южной части Манжурского берега; решившись послать Лейтенанта Рудановского на ос. Сахалин уже со шхуной «Камчадал» [197].

      В этом письме обращает на себя внимание фраза о том, что лейтенант Рудановский должен быть высажен в «предназначенном месте» на западном побережье Сахалина. Сбывалось и второе предположение генерал-губернатора Н. Н. Муравьёва из ранее цитировавшегося письма Путятину, о том что «что правительство разрешит мне утвердиться там (на Сахалине – В. Л., Г. Д.) в надлежащих силах со временем, может даже в будущем году». Теперь для русского поста было выбрано стратегически важное место в самом узком месте острова. Основание нового поста явилось важнейшим моментом в развитии сахалинского вопроса, а также первыми взаимоотношениями