– Не боишься, что я сообщу, куда следует, о том, что здесь увидела? – злорадно спросила я, наблюдая, как Соль отодвигает с лаза доску.
Он поглядел на меня без выражения и знаком показал, чтобы я втиснулась в лаз.
– Примешься болтать, – добавил, пока я с сомнением примеряла свои размеры к размерам лаза, – пожалеешь.
Я хмыкнула, но мне стало не по себе. Мы находились в дикой местности, за пределами Саракиса, а я ни слова хорошего об этих краях не слышала. И я даже не знала, кто таков Соль, на самом-то деле! По меньшей мере, подозрительный тип, преступник и вор.
– Пока помолчу, – буркнула я, осознав все обстоятельства. – Но, знаешь, не думаю, что смогу протиснуться сквозь это… – я указала на лаз, и перевела взгляд на Соля. Одной рукой он держал доску-обманку, другой придерживал надо мной навес из маскирующей ткани.
– Сквозь этот лаз способен пройти крепкий мужчина, – возразил смесок. – Ты тоже способна, несмотря на некоторые мясистости, – его бесстрастный взгляд скользнул по моей фигуре, заставив невольно смутиться.
– Платье запачкается, – добавила я новый аргумент, но Соль только головой покачал.
– Не поздно грязи испугалась? Вообще-то, если хочешь, можешь остаться здесь, – и он слегка качнул доску, намекая, чтоб я освободила дорогу. – Вечерняя бригада исконных людей, возможно, заберет тебя обратно.
– Ха-ха, прекрасный повод избавиться от меня! – я деланно рассмеялась. – Не дождешься! – я развернулась к лазу лицом и, перевесив сумку с живота на плечо, втиснулась между крошащимися плитами. От тесноты сделалось не по себе, я зажмурилась. Привстав от усердия на цыпочки, я по-крабьи засеменила вдоль плиты, шаря по ней вытянутой рукой. Наконец, пальцы нащупали занозистую деревянную поверхность. Я повернула голову, и в полумраке увидела другую доску, сестру той, что держал приподнятой Соль на входе. Я толкнула ее. Со скрежетом доска поддалась и сдвинулась в сторону. Я устремилась в узкий проход, запуталась в ткани, и, отбиваясь от нее, вывалилась из лаза по другую сторону забора.
Я рухнула на колени в жухлую траву, росшую вдоль стены, и блаженно привалилась спиной к нагретой плите. Вознесла молитву Кобыле, и стала дожидаться Соля, который почему-то замешкался с выходом.
«Застрял», – с ленивым злорадством подумала я, наблюдая вытянутое и узкое облако в прозрачном небе над головой. Было странно знать, что находишься снаружи города, на нечистой его стороне, и все же обнаружить здесь такое же высокое небо, и солнце, набухающее теплом, и мягкую бледную, как старческие волосы, траву с лохматыми