– Туда сдают детей, которые не нужны родителям.
– Я сегодня, правда, никак не могу. Куча народу уже подвязано. В вашей богадельне в пять, кажется, уже всё закрывается. Неужели престарелые академики взбодрились и решили поработать подольше? Тем более в пятницу вечером? Или их жизнь складывается согласно принципам Губермана?
– Какого ещё Губермана?
ГГ процитировал один из «гариков»:
– Душой и телом охладев, я погасил мою жаровню: ещё смотрю на нежных дев, а для чего – уже не помню. Это Игорь Губерман. Академикам уже не надо?
– Перестань пошлить! У нас не престарелые академики, а молодой энергичный научный коллектив. Международный между прочим! А тебе иногда бы не помешало вспомнить, что у тебя есть Сын.
Когда ГлаГея упомянула «международной коллектив», ГГ почувствовал укол ревности. Он догадался, что под «международным коллективом» ГлаГея подразумевала, скорее всего, Мишеля – француза, своего научного руководителя. Однажды приехав в Москву на какую-то научную конференцию, он был очарован то ли Москвой, то ли москвичками, и после этого зачастил в российскую столицу. Затем Мишель выбил себе грант и переехал в Москву на несколько лет, став научным руководителем ГлаГеи, которая была от этого в восторге, а ГГ это сильно не нравилось.
– Нас объединяет общий интерес к латинской культуре, – говорила ГлаГея, когда она упоминала имя Мишеля. – Он редкий специалист по латинской семиотике.
– По семи… чему? – переспрашивал ГГ, не скрывая своего недовольства.
– По свойствам знаков и знаковых систем, – объясняла ГлаГея с вдохновением. – Более того, я разделяю его мнение, что именно Франция – наследница латинской культуры Рима.
– Разве не Италия?
– Ну что ты! Конечно, нет! Это всё равно что, если бы ты сказал, что Грузия – колыбель и хранительница русского самодержавия, потому что у нас был Сталин. Наследники латинского духа и культуры – именно французы.
– Так какого хрена он здесь ошивается? – спрашивал ГГ. – Знаю я этих экспатов. Приедут в Россию, увидят наших баб… слюни потекли, рот раскрыли. Их потом обратно к себе поганой метлой не выгнать.
– Ты не прав! Он ответственный научный работник. И у него во Франции есть жена, – сказала ГлаГея.
– Какого чёрта она с ним в Россию не поехала?
– Она в плену стереотипов, – парировала ГлаГея. – «Водка, мафия, мороз», – вот стандартный набор стереотипов среднего француза о России. Мишель видит своей задачей разрушить этот образ и навести мосты коммуникаций через культуру.
– Кому-нибудь под юбку он хочет навести мосты, – говорил ГГ, который видел Мишеля один раз, и тот ему не понравился. – Скользкий и учтивый, как липкий сироп… Типа умный. Наверняка нарасхват в преимущественно бабском коллективе научного центра.
– Он не такой, – сказала ГГ.
– Мы все не такие, пока не станем