Она покачала головой.
– Пожалуйста, не беспокойся. Представь себе…
Она хотела казаться, во что бы то ни стало, спокойной.
– Представь себе, я сегодня поутру сглупила. Я прошлась по росе, когда ты уехал. Мне хотелось еще раз взглянуть на тебя, пока ты не скрылся из глаз. И вот – я нажила себе мигрень.
– Моя добрая, моя славная!..
Анна, ушла к себе в комнату и всю ночь напролет провела в слезах, стискивая зубами подушки, чтобы заглушить душившие ее рыдания.
Какую горестную жизнь придется вести. Не будет и дня, когда бы, не пришлось ей краснеть от своего собственного позора. Когда она думала об этом, то приходила в крайнее отчаяние.
Ей даже пришла мысль, что хорошо было бы умереть, так или иначе укрыться от позора, всякого рода несчастий и тех жестоких вымогательств, которыми – как она предвидела – станет шантажировать ее Пиэкер.
Смерть улыбалась ей. Она представлялась ее расстроенному воображению, как какое-то счастье! Она тянула ее в свои ледяные объятия с непонятной силой.
Были минуты, когда Анна совсем уже готова была поддаться искушению. Она знала о том месте, где ее муж прятал мышьяк, предназначенный для истребления мышей и крыс, наносивших ферме вред.
Однажды Анна взяла пакет с ядом, принесла его к себе в комнату и спрятала. Ее колебание и нерешительность продолжались весьма долго. Смерть искушала ее.
Потом, она одумалась. Вспомнила о ребенке, маленьком Жероме. Решаясь на смерть, на кого она его оставляет. Ей вспомнился ее муж. Какую пользу принесет она своей смертью? Разве Пиэкер задумается над чем-нибудь? Разве оставит в покое ее мужа? Все равно, он сообщит ее мужу ужасную и позорную тайну.
Мысль об этих двух дорогих для нее существах заставила сильно призадуматься несчастную женщину. Она осознала, что была готова решиться на безумие. Умереть насильственною смертью, не пожалев ни ребенка, ни мужа – это значило бы сделать подлость.
Это заставило ее ужаснуться. Нет – она продолжит жить! Ей необходимо жить, если она только хочет, чтобы отвратительная тайна оставалась никому неизвестной.
Может быть, она не вынесет тяжести поставленной задачи и сдастся. Все ее усилия пропадут даром. Что за нужда?
По крайней мере, ее совесть будет спокойна. Она будет знать, что боролась. Ее ли вина, что победа в этой борьбе выпала не на ее долю.
Анна начала размышлять теперь о дальнейших действиях. Прежде всего, она будет давать деньги. Если потребуется, будет благодетельствовать.
Может быть, таким образом, и удастся ей удержать на приличном расстоянии это покрытое стыдом и позором, это новое семейство от мужа. Если узнает этот последний о существовании Пиэкера и Антонии, то, конечно, это известие убьет его. Ведь, судьба этого семейства так тесно связана с ее собственной судьбой. Прошло этой семьи – и ее прошлое!
Да, она поступит именно так, как ей подсказывают долг и совесть. А еще,