Зверев приподнял пласт земли и стал грести землю рукой. Когда под его ладонью мелькнул клочок материи, Павел Васильевич двумя пальцами потянул его и вытащил из земли носовой платок из белого ситца. Веня взял находку, поднес ее к лицу.
– От платка что, тоже спиртом попахивает?
Он не договорил, так как Зверев сделал еще несколько движений руками и достал из вырытой ямки раздавленный окурок. Аккуратно держа находку кончиками пальцев, майор внимательно его рассмотрел.
– «Lucky Strike»! Недешевый табачок курил тот, кто тут заметал следы, – сказал Зверев. – Среди нашей псковской бандитской братии такие сигареты не многим по карману. Если в доме следы оставили двое, то эта находка говорит о том, что, скорее всего, тут побывал еще и третий.
Костин все еще рассматривал платок.
– Похоже, этот наш третий еще и чистю́ля!
– Вот именно! Причем патологический чистюля! Этот белый платочек он спиртом намочил, а потом им руки вытер! Как тебе такая версия?
Веня расцвел:
– Выходит, не зря я столько времени с Кравцовым лаялся! Ну ты, Василич, даешь! Всегда говорил, что у тебя глаз – алмаз! Служба в разведке определенно сказывается!
Павел Васильевич помрачнел.
– Про разведку мы с тобой позже поговорим, а пока можете закругляться.
– А ты?
– А я отчаливаю…
Заметив, что щека Зверева дернулась, Веня встрепенулся.
– У тебя такой вид, Пал Васильевич, что ты о чем-то догадался, – Веня хитро сощурился. – Может, расскажешь, какие мыслишки тебя одолевают?
– Может, и расскажу, но не здесь и не сейчас! Мне сначала увиденное обмозговать нужно. – Зверев хлопнул напарника по спине и поспешно удалился.
Глава четвертая
Когда в кабинете начальника псковской милиции проводились совещания, все участники обычно садились за столом по обе стороны от сурового полковника. Один лишь Зверев, как правило, устраивался на диванчике у стены, как раз под портретом Сталина, висевшим на ней. Однако сегодня, когда участники совещания собрались для того, чтобы сделать доклады и обменяться мнениями, Зверев, вопреки своей привычке сидеть под портретом вождя, сел за дальний угол стола, выложил перед собой какие-то папки с документами и уткнулся в них, никак не реагируя на прочих участников совещания. Такое поведение Зверева крайне удивило в первую очередь самого Корнева; вторым, кому поведение Паши Зверя показалось странным, был, конечно же, его неизменный товарищ и лучшие помощник Костин. Его и Кравцова, возглавлявшего дежурную группу, сегодня пригласили на общее совещание с начальниками отделов, так как Корневу очень хотелось знать подробности уже успевшего нашуметь дела об убийстве двух ребят на улице Гороховой. Выслушав доклады начальников отделов, Корнев отпустил их по рабочим местам, и в душном кабинете остались лишь сам начальник милиции, Кравцов, Веня и Зверев.
– Личности убитых установили? – не дав Кравцову начать говорить, спросил Корнев.
– Первый