Зверев рефлекторно пригнулся, потому что над рекой взвилась ракета, послышались короткие очереди, где-то неподалеку прогремел взрыв… потом еще один.
– Твою ж маму, – воскликнул Зверев. – Это ж наши шумят, больше некому.
– Прав ты был, взводный, влипли наши дозорные! Хорошо еще, что мы не засветились, – продолжил беседу Луковицкий.
– Так мы что же… к ним на помощь не идем? – взволнованно выкрикнул Злобин.
– Много ты им поможешь, – проговорил Зверев. – Там уже вовсю бой идет. Пока мы до ребят доберемся, их уже кончат десять раз. Сунемся туда, только себя и пленного засветим, а нам прежде всего задачу выполнить нужно.
Со стороны реки снова застрекотали автоматные очереди.
– Это Шпагин шурует, – предположил Луковицкий. – Слышишь, удаляется шум. Молодец, это он немцев от нас уводит.
Зверев закусил губу и перевел взгляд на пленного немца. Тот вслушивался в доносившиеся издали звуки, вытягивал шею и теребил лацкан своей перепачканной шинели.
Спустя какое-то время выстрелы прекратились. Зверев сорвал с себя шапку и вытер ею вспотевший лоб.
– Думаете, им конец? – по-детски наивно проверещал Злобин.
– А я почем знаю? – огрызнулся Зверев и вдруг услышал голоса.
Из кустов вдруг послышались звуки: треск веток, лязг затвора и голоса. Кто-то громко выкрикивал команды на немецком языке.
– Добегались! Вот такие тебе пирожки с котятами, – приглушенно заявил Луковицкий. – Немцы! Метров в пятидесяти, и, похоже, идут прямо на нас.
– Заткни ему рот и свяжи руки, – указав на пленного, прошептал Зверев. Вскоре его приказ был выполнен, и Зверев махнул рукой. – За мной!
Они быстро побежали, стараясь не поднимать шума, но промерзший валежник под ногами предательски хрустел. Неожиданно дорогу им преградил небольшой овраг, они стали в него спускаться, но пленный, руки которого были связаны, вдруг оступился и кубарем скатился вниз. Когда Зверев подскочил к немцу, тот лежал среди поваленных деревьев, его лицо было в крови. Пленный морщился, кряхтел и пытался избавиться от кляпа, который перед этим засунул ему в рот Злобин. Зверев схватил немца за грудки, поднял его на ноги, но тот захрипел, затрясся и снова рухнул на дно оврага.
– Погоди, командир! – оттолкнув Зверева, со знанием дела заявил Луковицкий.
Он стянул с пленного сапог, снял носок и продемонстрировал товарищам опухающую ступню.
– Он не притворяется. У него закрытый перелом, в лучшем случае разрыв связки. Нога отекает на глазах, у него внутреннее кровотечение, так что идти дальше он не сможет.
Зверев обернулся, вдалеке все еще слышались звуки погони. Наверняка немцы нашли оставленные ими следы и сейчас ускоренно двигаются