Иегуда спешился у подножия Храмовой горы, – перед старейшинами города, которые вышли ему навстречу. Начальник гарнизона Антониевой крепости с поклоном передал ему ключи от города. В толпе мудрецов Синедриона, спешивших выразить верноподданнические чувства, Иегуда разглядел фарисея Цадока, который скромно стоял с края, не осмеливаясь приблизиться. Иегуда вдруг сам подошел к нему и даже заключил его в объятья.
– Как поживаешь, Цадок? – воскликнул он.
– Хвала небесам! Молюсь за тебя Всевышнему, Государь, – с чувством отвечал Цадок; при этом его глаза увлажнились, и по стариковскому лицу побежала слеза. – А где же твой Шимон?
– Я отправил сына в Парфию – искать союза с персами, – проговорил Иегуда.
– Что ж, это разумно, – согласился Цадок. – Персы, как и мы, верят в одного Бога. К тому же без парфянской конницы нам не свалить железного римского истукана.
– Я это слишком хорошо понимаю, Цадок, – кивнул Иегуда и обратился к начальнику гарнизона Антониевой крепости:
– Биньямин, как обстановка в городе?
– Все начальники городских цитаделей готовы присягнуть тебе, государь. Но в царском дворце стоит римский легион, а дворец окружен неприступной стеною с высокими башнями.
– Да, мне уже известно о римлянах, – мрачно усмехнулся Иегуда. – Это препятствие, которое нам подобает преодолеть ради построения царства Божия. Мы принесем идолопоклонников в обильную кровавую жертву на алтарь освобождения Израиля от иноземного ига!
– Государь, – сказал начальник гарнизона, – покорнейше прошу тебя – осчастливь своего раба посещением… В покоях крепости все готово к твоему приходу.
– Не сейчас, Биньямин, после, – нахмурился Иегуда. – Прежде мне, как помазаннику Всевышнего, подобает посетить Дом Божий. Но для начала избавлюсь от скверны я. На моих руках кровь, от которой должно мне очиститься…
Он вскочил на коня и медленно, давая народу расступиться, двинулся в сторону купели Шилоах, где вскоре, скинув одеяния свои, вошел в одну из микв (купален) и трижды с головой погрузился в воду. Потом, выйдя из бассейна, он облачился в чистый белоснежный хитон и пешком направился в Храм по долине Тиропион. На всем протяжении пути толпы с ликованием приветствовали его. Повсюду звучало одно и то же слово:
– Машиах!
Воротами Хульды Иегуда поднялся на Храмовую гору, которая была сплошь наводнена паломниками. Люди, едва прослышав о появлении Мессии, бросали все свои дела, спешили передать жертвенных животных в руки левитов и выходили ему навстречу с возгласами:
– Благословен грядущий во имя Господне…
Прокуратор Сабин, наблюдая с зубчатой вершины башни Фазаэля за Храмовой горой, беспокойно прислушивался к гулу, который доносился оттуда.
– Что там у них происходит? – недоумевал он.
– Не