Он улыбнулся Бобу.
– Сразу видно, очень умный пес.
– О да, сэр. Он все понимает, не хуже человека.
Она распахнула следующую дверь.
– Гостиная, сэр.
Гостиная навевала мысли о прошлом. В воздухе стоял легкий запах засушенных цветов. Мебель была обита потертым ситцем с рисунком из гирлянд роз. На стенах висели акварели и гравюры. Повсюду были расставлены пастушки с пастухами из хрупкого фарфора. На креслах и диванах лежали подушки, вышитые шерстью. На столиках, обрамленные в красивые серебряные рамки, стояли выцветшие фотографии, валялись бонбоньерки[23], корзинки для рукоделия. Но особенно привлекательными мне показались две искусно вырезанные из шелковистой бумаги женские фигурки в рамках под стеклом: одна с прялкой, другая с кошкой на коленях.
В гостиной царил дух давно минувших дней, праздной жизни, приличествующей благовоспитанным «леди и джентльменам». В этой комнате можно было «уединиться». Здесь дамы занимались рукоделием, а если сюда когда-нибудь и проникали представители сильного пола, да еще позволяли себе курить, то потом комната тщательно проветривалась и обязательно вытряхивались занавеси.
Мое внимание привлек Боб. Усевшись возле элегантного бюро, он не сводил глаз с одного из ящичков.
Как только он заметил, что я смотрю на него, он негромко, жалобно тявкнул, выразительно поглядывая на бюро.
– Чего он хочет? – спросил я.
Наш интерес к Бобу явно нравился горничной, которая, по-видимому, питала к нему слабость.
– Свой мячик, сэр. Его всегда клали в этот ящик. Поэтому он сидит здесь и просит. – И совсем другим голосом, эдаким фальцетом, каким часто говорят с младенцами, проговорила: – Нет здесь твоего мячика, мой красавчик. Мячик Боба на кухне. На кухне, Бобби.
Боб перевел нетерпеливый взгляд на Пуаро.
«Глупая женщина, – казалось, говорил он. – Но вы-то человек умный. Мячи хранятся в определенных местах. И этот ящик – одно из таких мест. В нем всегда лежал мой мячик. И сейчас он тоже должен быть там. Такова собачья логика».
– Там его нет, Боб, – подтвердил я.
Он недоверчиво посмотрел на меня. И, когда мы вышли из комнаты, нехотя последовал за нами.
Затем нам показали стенные шкафы, чулан под лестницей, небольшую буфетную, где, по словам служанки, «хозяйка обычно составляла букеты».
– Вы давно здесь служите? – спросил Пуаро.
– Двадцать два года, сэр.
– И одна ведете все хозяйство?
– Вместе с кухаркой, сэр.
– Она тоже давно служит у мисс Аранделл?
– Четыре года, сэр. Предыдущая кухарка умерла.
– А если я куплю этот дом, вы готовы остаться здесь?
Она слегка зарделась.
– Большое спасибо вам, сэр,