На дереве, обхватив ветку руками и ногами, висел Егорка, зажмурив глаза. А на самом верху метался зверёк.
– Ты что там делаешь?
– Б. Белку хотел поймать.
– Зачем?
– Чтобы она у нас жила. У неё хвост красивый и прыгает шустро.
– Заняться нечем? Ты же на посту стоишь у штаба.
– Я быстро хотел. Ей отсюда деться некуда.
– Слазь! – крикнул Кирилов.
– Не могу. У меня руки не разжимаются, почему-то.
– Ты что, высоты боишься?
– Наверное, – робко ответил Егор.
– Так какого хрена полез?
– Я не знал что боюсь.
Пётр бессильно развёл руками. Никонов Александр Николаевич, командир батальона, человек суровый и бескомпромиссный, битый фашистами и бивший фашистов, стоял и тихо смеялся, пустив слезу.
– Что делать теперь?
– Не знаю, – сдавлено ответил комбат и закатился смехом в голос.
Подошёл Николай.
– Чего ждём? Сам он не слезет. Сейчас руки, ноги затекут, вообще плохо будет.
Посыпались предложения возможных вариантов спасения Егора.
– Давайте его жердью сковырнём.
– Убьётся же. Тут метров пять.
– Можно попробовать камнем сбить.
– У тебя голова есть? Вот по ней камнем и постучи.
– Верёвка нужна.
– Точно. На него накинем и сдёрнем.
– Ну, хватит, садисты, – комбат вытер слёзы, – говори Коля.
– Надо петлёй его вместе с веткой стянуть, конец перекинуть выше, где берёза в рогатку переходит. Потом отпилить ту, на которой «верхолаз – высотник» и придерживая аккуратно спустить.
– Давайте в хоз взвод за инструментом, – скомандовал Никонов.
Принесли верёвку. Перекинули её через Егора, сделали петлю и аккуратно протягивая, стянули его с веткой. Теперь они не могли упасть порознь, только вместе. Перекинули конец через рогатину, трое солдат взялись придерживать. Вдохновителя идеи спасения ловца диких животных, отправили на дерево, пилить.
– Стойте, – крикнул Кириллов. – Давайте полуторку поставим под ним. Всё – же не так высоко падать будет. Да и тент, если что, удар смягчит.
Так и сделали. Подогнали машину. Все расположились вокруг полукольцом, дабы лучше разглядеть происходящее. Савостин залез на дерево, огляделся.
– Не стойте как в цирке, держите, – и начал пилить.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться.
– Чего тебе?
– Надо повара судить за мародёрство.
– Ты что мелешь? – возмутился кашевар. – Голову ветром продуло?
– Я предполагаю, что дрова они у местного населения воруют. Такой тупой ножовкой год елозить надо, чтобы кашу сварить.
– Пили, давай шутник. Смотри, у Егора уже глаза закатываются.
– А я бы на его месте вообще слазить не стал. Потому как ждёт его на земле грешной хорошая затрещина от отцов командиров.
Пропилив больше половины, Савостин крикнул.
– Отпустите