Но об этом он Женю не спрашивал. Просто заезжал за ней в отель «Мэриотт», и они ехали домой.
Они купили квартиру возле метро «Кунцевская» в новом жилом комплексе, и там сейчас шел грандиозный ремонт. Так что жили пока у Жени в Прибрежном – в особняке ее отца и тетки, ставшей мачехой.
Ничего, к весне ремонт закончится, и они переедут в свой дом. И сразу станет легче.
Так думал Геннадий. Без помощи родни жены разве сумел бы он купить такую квартиру на Кунцевской? Нет, конечно. Так что приходилось терпеть. И порой наступать на горло собственной песне.
Да, давить в себе то, что так и рвалось наружу.
В баре «Менделеев» грезили о свободе и поощряли свободные нравы. Но Геннадий не мог себе позволить этого. Вот этого самого – полной вожделенной свободы.
И не жена в том виновата, нет, нет, она как раз понимала его и жалела. Да, Женя жалела его. И он ценил это в ней, как великую драгоценность, как подарок судьбы.
Он вспоминал один случай из их жизни. Когда он метался в жару, схлопотав сильнейшее воспаление легких. И жена, нежная и верная, не отходила от него ни на шаг. Обнимала его в их супружеской постели, обнимала, чтобы унять его жар, чтобы помочь ему выкарабкаться. Он постоянно чувствовал ее возле себя – ее голову у себя на плече. Она поила его теплым чаем и давала лекарства. А потом ложилась рядом снова, обнимала и тихонько начинала рассказывать какую-то бесконечную сказку. Он не помнил, не вникал, сжираемый температурой, лишь крепче прижимался к жене, веря, что это исцелит его и не даст умереть.
Словно мать, которую он плохо помнил, так как остался рано сиротой, так вот… словно мать, жена Женя ухаживала за ним тогда. И то были лучшие, сладчайшие их супружеские объятия.
Другими вечерами, уже после болезни, когда жизнь наладилась, когда время миновало, все у них с женой проходило по-иному.
Они возвращались вечером в дом в Прибрежном. Уходили в свою спальню, беседовали о повседневных делах. Жена ложилась в постель, отодвигалась к краю, включала свет и долго читала. Он лежал на своей половине кровати и притворялся спящим.
Утром он порой смотрел на книги, что читала жена на ночь – в основном бульварные любовные романы в ярких обложках.
Глава 10
Борода
К происшедшему с ней Кора отнеслась тупо философски.
Ее и подружку Маришку-карлицу патруль Прибрежного ОВД прямо из местной поликлиники доставил домой – в съемную однокомнатную квартиру на улице Космонавтов. Проводили полицейские до двери.
Кора с трудом опустилась на колченогий стул в тесной прихожей, сняла туфли, потом через голову стянула разорванное, залитое зеленкой платье. Осмотрела пальто – тогда перед нападением в машине она его не надевала. На пальто зеленка не попала, но пальто – все в грязи, это оттого, что Кора упала, когда на нее налетели парни из Лиги, и не удержала его в руках.
Пальто нападавшие топтали ногами.
Карлица Маришка начала сразу суетиться в квартире по хозяйству. Открыла форточку в комнате, вытряхнула из пепельницы окурки. Сказала,