– Пит, я просто хочу выйти отсюда живым.
– Хорошо, это всё, что я хотел услышать.
К счастью, через неделю его перевели в учреждение на севере штата. Я так и не узнал куда. Да и знать, собственно, не хотел.
Глава 3
Государственные тюрьмы, помимо всего прочего, обязаны следовать и Восьмой поправке к Конституции. Скажу не понаслышке, что некоторые тюрьмы ей следуют. Они сделают всё, чтобы остаться при своём как можно дольше. В моём случае право на освобождение от чрезмерного залога4, конечно, ко мне не применимо.
Поскольку я был офицером полиции, ко мне применялись более высокие требования. Мой залог установили в нелепые сто тысяч долларов. Я всё гадал, что же в офисе окружного прокурора думают насчёт того, что в молодости у меня никогда не было серьёзных проблем и я был очень порядочным ребёнком. Но, может, они выяснили, что, когда мне было шестнадцать, меня посадили за купание нагишом в общественном бассейне в нерабочее время. Это единственное моё преступление, больше меня ни на чём никогда не ловили.
Находиться в тюрьме день изо дня было чистым кошмаром. Я не только пытался пережить все испытания и остаться невредимым. Я ужасно мучился, думая о том, как же подвёл семью и что пришлось пережить моей матери, братьям, сёстрам и детям. Кроме того, я знал, что по всем статьям подвёл мать своих детей. Она тоже работала в полиции, и отдел внутренних дел глаз с неё не спускал. И я ни черта не мог сделать в заключении. Я был совершенно беспомощен. Это – бремя, которое мне нести вечно. Это один из многих грехов, в которых я виновен и за которые мне придётся ответить, когда придёт время встретиться с Создателем. Часто, лёжа на койке или сидя в комнате отдыха, я понимал, что перестаю чувствовать себя человеком. Тюрьма тебя меняет. Человек в маленькой камере неизбежно становится МОНСТРОМ. Я просто не мог этого избежать.
Я тщетно пытался сохранить в себе доброе начало, глубоко пряча его в самое безопасное место – сердце и душу, где оно оставалось незаметным для других заключённых. Временами это было сложно: вокруг меня царили только чистое зло и насилие.
Хотя эти парни, сидя в тюрьме, тупеют на глазах, они становятся умными, когда захотят. Заключённые могли, взяв любой предмет, превратить его в смертельное оружие для всех вокруг, в том числе и для меня.
Каждые две недели, например, нам выдавали одноразовую бритву и зубную щётку. И при правильном соединении они становились настоящим орудием уничтожения.
Одноразовую бритву заключённые отделяли от держателя, а зубную щётку – плавили, пока пластик не становился настолько мягким, чтобы превратиться в рукоятку будущего ножа. Затем вставляли бритву в расплавленную пластиковую ручку зубной щётки, ждали, пока она остынет, и точили о бетонный пол или стену, пока та не «сядет» точно по руке. Ручка зубной щётки могла стать и холодным оружием, если её конец