Я отняла глаза от своего варева и качнула головой, напряженно всматриваясь в её прерывистые резкие движения. Мне казалось, что сейчас она обвинит меня в том, что я поступила нечестно.
– Нюрку то выперли! – она усмехнулась, – как я и говорила. Мери не верила, а… погодь! А ты… должна была же… а лорд то… – она уставилась на меня пронзительно, – я же видела мальчишку из высших сегодня. Отказалась?
Теперь она действительно смотрела с осуждением. Я поджала губы и кивнула, отдавая своё внимание чему угодно, только не ей.
– Ну и дура, – буркнула Веста.
Чем вызвала у меня в душе недоумение. Не она ли сама говорила мне, что я лезу куда не следует? А теперь…
– Почему уволили Нюру? – поинтересовалась я.
– А ты как думаешь? – вскинула глаза ко мне она, – шлялась по мужикам. Мери её даже в вагоне ихнем поймала пару раз ночью! – она махнула рукой на моё беспокойство, отразившееся на лице, – да не бери ты в голову! Ничего ей не будет, даже деньги за все дни заплатят! Да и не одна она идёт.
Последняя фраза была произнесена со смешком.
Я внимательно и с нетерпением ждала продолжения.
– Говорила я тебе с тем подавальщиком не шушукаться, так он другую дуру себе нашел! – огорошила она меня.
– Уил? – переспросила я.
– Откуда мне знать? – она отвлеклась на открывшую вагонную дверь Шагу, – ой, копуша! Шевелись резче, да ноги передвигай! Иначе мы ничего не успеем! И так сегодня повезло нам – день остановки. Солдаты обедают в городе. Иначе бы точно отправила тебя следом за Нюркой!
Я стояла хмурой глыбой льда, пытаясь отделить одну новость от другой.
– Мы будем останавливаться? – радостно переспросила девушка, – и сможем пойти в город?
Тут мои мысли остановились на подобном ей волнении и воодушевлении.
– Ишь чего захотела! Город! – ворчливо заметила Веста, – кто тебя отпустит то в него?! Да и банный день сегодня! Точно дурная голова покоя тебе не дает!
Мы с Шагой переглянулись и затихли, думая, кажется, об одном: что за банный день? Я всё это время даже не задумывалась о том, как мы будем мыться – в Эшелоне был только вагон с туалетом, даже таза для умываний предусмотрено не было. Что говорить, никто из всего женского вагона на ночь не снимал платья, в то время как я дома обычно оставалась в рубашке чтобы не портить одежду. Это показалось мне неприятным сначала, однако потом я нашла в этом некоторое удобство. И смирилась. Хотя без умываний каждое утро было непривычно.
Завтрак прошел в спокойствии – никто ничего мне так и не сказал, хотя, когда пришли поварята, то все они косились на меня, не понимая, что делать. Они слышали наш утренний разговор с тем слугой, потому и вели себя молчаливо, боясь сказать что-то лишнее. Мне повезло с тем, что этого не слышали Шага и Веста – это стало спасением от неудобных разговоров.
Стоило закончиться завтраку и уборке на кухне, как повариха объявила сборы.