Ничего незаменимого в ней нет, в конце концов.
Осталось только понять, почему не получается не впиваться пальцами в руль, глядя как Ольшанский открывает перед Викки дверь своей тачки.
– Не смей, – я понимаю, что шепчу эти два слова раз за разом, не затыкаясь, глядя как Вика без лишней спешки, грациозно опускается на кресло рядом с водителем.
Ну твою ж мать, Викки!
Она в чертовой узкой юбке. В юбке!
У Николая Андреевича будет даже слишком хороший вид на её колени.
Нет. Это нереально – то, как она влияет на меня. Вот так, чтобы я уже ненавидел привычного мне коллегу по работе, который – я точно знаю – нормальный мужик.
Но вот со вкусом на баб ему не подфартило! Как и мне когда-то. Но дальше так продолжаться не может.
Я уже натурально готов ей заплатить. Любые деньги – за заявление об уходе.
Лишь бы только сгинула прямо сейчас и больше никогда не появлялась на моем горизонте, мое чертово проклятие. Не появлялась, не будоражила, не выбивала из колеи. Не нарушала никаких моих планов.
И это, кстати, идея…
9. Не все коту масленица
– Признавайтесь, Виктория, там, в лифте, я наступил вам на ногу? – уже притормаживая у моего подъезда, интересуется Николай. – Испортил туфли и жизнь заодно?
– С чего у вас возникли такие мысли? – я пытаюсь выглядеть удивленно, но мои актерские способности мне внезапно отказывают.
Николай пожимает плечами, проницательно глядя на меня.
Мол, все элементарно, Ватсон.
– На вас лица не было с того времени, – все-таки поясняет Николай, – и нет, вы, конечно, пытались сделать вид, что все нормально, но ключевое тут слово «пытались».
Гр-р-р! Я смотрю на этого нахала исподлобья, пытаясь испарить его на месте. Что это за гнусные намеки на мой паршивый артистизм?
Нет, я знаю, что на театральном поприще мне даже карьеру портить бы было не обязательно, меня б хватило только на то, чтобы выдавать какое-нибудь: «Кушать подано», – но напоминать-то мне об этом зачем?
– Ужасно страшно, – Ольшанский угорает, чем дальше, тем сильнее, – спасибо, отлегло, я-то думал, вы злитесь на меня, а вот как оно бы выглядело!
– И может быть, даже страшнее, – многообещающе тяну я, а потом вздыхаю и отстегиваюсь. Все это весело, конечно, но Маруська, наверное, уже на окне сидит и ждет – когда же мама появится у дома.
Николай ловит меня за пальцы, заставляя остановиться.
– Меня ждут, – улыбаюсь я самую чуточку виновато, – спасибо за то, что подвезли, Николай Андреевич.
– Пожалуйста, – Ник смотрит на меня прямо, не отводя глаз, – я хочу повторить завтра. А как вы на это смотрите?
Как, как… Вот сейчас, стоя на машине у моего дома – далеко не свежей застройки – точно зная, что у меня есть ребенок, осознавая мое материальное положение и продолжая оказывать мне знаки внимания. – он серьезно, вообще?
Ведь ему я такая же «не