– Так вот, леди Бернадетта Черис Брайсли, – четко выговаривая каждое слово, Эдан обратился к Берни. – К вам приехал ваш родственник.
Она почувствовала тонкую, почти скрытую, издёвку в голосе лорда Харлина, но лишь презрительно дёрнула бровью. Так пусть же он узнает всё до конца! И тогда, может быть, эта его ухмылка сползет с лица.
– Никогда им не был, – ледяным тоном заявила она, застыв на месте.
В кабинете повисла гнетущая тишина, нарушаемая только тиканьем часов, висевших на стене.
Эдан с трудом скрыл смешок презрения, внимательно изучая выражение личика девушки на приезд брата. Что-то она не слишком рада видеть его, не кинулась к нему в объятия, не проронила ни единой слезинки. А даже, наоборот, в ней читалась явная ненависть. Потом тень глубокой скорби и боли исказила лицо Черис до неузнаваемости, будто она вспомнила нечто ужасное. И причиной тому послужил ни кто иной, как её братец. Странная семейка.
Стеллан взглянул на Берни, но быстро сориентировался. Радостно вскрикнув, он вскочил, подбежал к ней и крепко обнял. А сам зло и горячо зашептал на ухо:
– Молчи, несчастная! Я пытаюсь спасти тебя из лап этого чудовища, так что будь благодарна. Ты знаешь вообще, что он может сотворить с тобой?!
Она, не скрывая своих истинных эмоций, взглянула в его лицо, чтобы в очередной раз убедиться в его притворной заботе. Что же ему нужно на самом деле?
– Полагаешь, он сделает со мной что-то намного ужаснее, нежели ты и твоя мать сотворили с моими родными? – прошипела она ему.
От злобы его передернуло так, что, забыв о своей роли, он бросил ей в лицо:
– Ты останешься рабыней до конца своих дней в лучшем случае?
– А в худшем? – глядя в упор на него, спросила она.
– Станешь его очередной постельной игрушкой. Потаскухой. Будешь ублажать его до тех пор, пока не надоешь ему. Подумай-ка хорошенько, пока я еще могу и хочу вырвать тебя у него.
Она окинула его таким взглядом, что у Стеллана сложилось полное ощущение, будто на него вылили ведро помоев.
– Ты? Очень в этом сомневаюсь, – так же зло прошелестела она.
Поджав губы, она оттолкнула его. Берни хорошо представляла, что ничего кроме смерти в нужный для него момент, сводный брат ей предложить не в силах. И по какой-то необъяснимой причине нелепо изображает любящего родственника. Этот трус, пожелай он этого по-настоящему, никогда в жизни не сумеет отстоять её. Тем более, забрать у фламийца.
– Я никуда не поеду, – со сталью в голосе сказала она и скрестила руки на груди.
– Идиотка! – не выдержав, прорычал Стеллан сквозь зубы. Однако повернувшись к лорду Харлину, он выплюнул жалостливую ложь: – Она согласна уехать со мной. Отпустите её, пожалуйста.
Легкая улыбка играла