– Я фигурально выразился «прибраться». В мозгах прибраться, привыкнуть к мысли…
– К какой мысли?
– Что я женюсь…
– Что ты несешь? Они же деньги на платье передали – значит, привыкли…
– Слушай, я сказал, поедешь в субботу, значит, в субботу. И кончим разговор. У нас в семье, выслушав твое мнение, решать буду я. Сказал, приглашаем сокурсников – значит, приглашаем. Сказал, едешь в субботу – значит, в субботу, а не в пятницу и не в воскресенье. И вообще, займись чем-нибудь, например, моим курсачом…
– Ты, кажется, забыл, что у меня криминалистика только на следующем курсе, что я в ней понимаю?
– Я тоже ничего не понимаю, так что почитай, разберись и вперед. На будущий год ты с малышами будешь сидеть, так что давай сейчас, авансом изучай…
– Игорь, мне неудобно спрашивать, но сколько родители дали на платье? Понимаешь, мне же надо на что-то ориентироваться по цене. Месяц остался.
– Много дали, сколько понадобится, столько и возьмешь. Ты найди платье, покажешь мне, и я оплачу.
– Игорь, нельзя, чтобы жених видел платье до свадьбы, примета плохая…
– Ты еще и в приметы веришь? А-а-а, я забыл, это в вашем Урюпинске принято. Проснись, старушка, ты в Саратове!
Раздраженно-снисходительный тон Игоря исчез, когда он увидел, как глаза Милы наполняются слезами:
– Чего же ты так хамишь, столичный житель? Это в Москве так принято?
– Ну прости, солнышко. Не обращай внимания. Я нервничаю, ты нервничаешь, курсовая эта висит, как меч, ты же принципы Ершова знаешь. Тут эта поездка, еще три дня пропусков, к сессии могут не допустить…
– Тогда поехали в субботу вместе, всего три пары пропустим. К понедельнику вернемся.
– Нет, решили – значит, решили. Не скучай без меня. – Игорь пригладил рыжие локоны, чмокнул ее в нос. – И вы ведите себя хорошо, не тревожьте маму, – он погладил Милин живот.
– Я тебя провожу завтра.
– Ни в коем случае, поезд в 6-30, это в 5 подниматься. Поспи лишних пару часов, тебе вредно недосыпать.
– Хорошо, – Миле действительно трудно было просыпаться рано. Вообще все прошедшие 6 месяцев беременности ей постоянно хотелось спать. Ходила она легко, чуть пополнела. Беременность даже красила ее. Когда на УЗИ обнаружили двойню, она растерялась, даже не знала, как реагировать. Но Игорь с такой радостью и легкостью воспринял это, что Мила успокоилась.
***
После смерти мамы она осталась совсем одна. Саратовский юридический институт, где она училась на третьем курсе, считался после московских самым сильным вузом этого профиля. Мила могла бы чаще приезжать домой, ее родной городок располагался всего в 200 километрах от Саратова, но и на эту короткую дорогу нужны были деньги. Отец ушел из семьи, когда Миле было восемь. Мать никогда его не искала, не требовала алиментов, не вспоминала.
Она работала экономистом в ЖРЭО, подрабатывала бухгалтером в жилищном кооперативе и уборщицей. Чтобы единственная дочь ни в чем не нуждалась, не чувствовала себя ущемленной без отца, чтобы одевалась и обувалась