Но по-настоящему огромные волны поджидали позже. Стена воды, встающая передо мной сейчас, наверное, с пятиэтажный дом. И вновь меня накрывает, и снова я с рёвом вырываюсь на поверхность. И опять накрывает. И опять вырываюсь. Дрожащая рука не отпускает надувной круг.
В сердце появляется надежда, и я почти со слезами любви благодарю свой круг, который поначалу напугал меня. Зонтик на его поверхности напоминал Оле-Лукойе. Сейчас я готов был полюбить и круг, и Оле, лишь бы спастись.
Я почти теряю сознание где-то на десятой или пятнадцатой волне. Сбился со счёта. Каждый новый уход под воду закручивает моё тело как соломинку. Я кувыркаюсь, не в силах противостоять стихии, и пару раз даже ударяю себя коленом в лицо, а однажды меня так закручивает, что поясница хрустит и мышцы спины будто растягиваются, пронзая болью тело вдоль позвоночника.
Я вряд ли потерял сознание до конца, потому что так и не выпустил круг. Мозг бодрствовал и отключился почти весь, оставив лишь маленькую батарейку с надписью ПАНИКА, от которой питался и посылал сигналы руке. Все слова забылись, кроме одного:
Держись! Держись! Держись!
Я прихожу в себя от мысли: меня не так уж и часто стало накрывать. Точнее, я не очень долго нахожусь под водой. Теперь интенсивность погружений напоминала забавы у береговой линии.
Я возвращаюсь во внешний мир. Небо чернее моря, дождь хлещет, ветер рвёт воду, но волны стали меньше, мне почти удаётся держаться на поверхности. Круг трепещется передо мной, словно пламя свечи:
Залезай в меня быстрее, пока море не опомнилось!
Я не заставляю себя ждать и пролезаю под кругом. Теперь воздушная подпора упирается в подмышки, и я чувствую себя увереннее. Я плачу, кричу, когда вода накрывает с головой. Мой мир рушится.
Галлоны морской воды, которые я заглотил, лезут наружу. Сквозь слёзы меня рвёт. Из моего рта вырывается не только морская тина, но и непереваренные яичница с сосисками, которые я съел на завтрак.
Я опять думаю, что умираю, потому что так плохо мне ещё никогда не было. Рвота никогда не закончится. Постепенно наружу вылезут все мои внутренности, которые растекутся по поверхности…
(…кровавым пятном…)
Но желудок успокоился.
Состояние улучшилось.
Обхватив круг, я уснул или опять наполовину потерял сознание, не знаю. Просто происходящее вокруг смазывается чёрным пятном, и я плохо что помню… только ласковые объятья круга.
В состоянии шока я видел, как море успокаивается. Прекращается дождь. И когда первые лучи солнца пробиваются на поверхность воды, я снова включаюсь. Сколько времени прошло с момента крушения корабля? Пятнадцать минут? Час? Вечность?
Я моргаю мокрыми ресницами и впервые осознанно оглядываюсь, в надежде найти обломки яхты, шлюпку или кого-то из команды. Но покуда хватает глаз – ни одного признака присутствия корабля. Его просто стёрли из истории, заштриховали жалкое существование яхты.
Берег!
Где?
Я