– Привет, пап, – сказал я.
Он ничего не ответил.
Я поковырял носком ботинка потертый ковер и добавил:
– На ярмарке было так здорово. Чудны`е дела там творятся.
Отец все еще не шевелился, просто сидел, уставясь на экран, и даже не моргал.
Я медленно попятился, жалея, что не пошел сразу к себе в комнату. Тогда бы не пришлось столкнуться с его молчанием.
– Спокойной ночи, папа.
Я поднялся по ступенькам, и каждая из них скрипела под тяжестью моего горя.
Часть II
Древо
…И поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни [4].
8
Минуло столько лет… Я сижу на дряхлой веранде, поскрипывая креслом, смотрю на дуб и покуриваю ароматную трубку с вишневым табаком, запах которой напоминает о мистере Пелле, о детстве, о тех временах, когда я играл в бейсбол.
Больше всего я люблю сумерки, особенно летом: в эту пору они тянутся долго и лениво, а звезды словно перешептываются друг с другом.
Перед тем как выйти на улицу, я распахнул все окна на первом этаже. Потратил немало времени и сил, но после жаркого дня дому нужно подышать. Остаток вечера я проведу здесь, на крыльце. Стану наблюдать, как мигают светлячки и день сменяется ночью.
Прошло столько лет…
Выйдя сегодня наружу, я заметил босые ноги, свисающие с крыши над верандой, – там сидит мальчик. Он наверняка слышит, как я открываю дверь, но не издает ни звука. Однако и ноги не подтягивает – значит, прятаться не собирается. Должно быть, ждет, что разговор начну я. Но в эту игру можно играть вдвоем. А что касается терпения, смело заявляю: мальчишке со стариком не тягаться, это я могу гарантировать. Мне приходилось ждать дольше, чем он живет на свете. Но чего же мы ждем? Точно не знаю. Однако у меня отлично получается.
С облегченным вздохом усаживаюсь в кресло, достаю из кармана трубку и принимаюсь неспешно набивать в нее пальцем табак. Поскольку я проделываю это каждый вечер, ноготь мой в конце концов стал коричневым.
Я выуживаю зажигалку из нержавеющей стали с выгравированными литерами «SC» на передней панели и кручу колесо. Вспыхивает пламя. Подношу его к любимой трубке и раскуриваю.
Он заставляет меня улыбаться – этот мальчишка и его проделки. Помню, как сам забирался на крышу в детстве и чувствовал себя таким огромным – больше целого мира. Дух захватывает, когда поднимаешься на высоту и сидишь на самом краю.
Я так увлекаюсь ежевечерним ритуалом, что почти забываю о мальчике, чьи ноги свисают с крыши.
– Вы же знаете, что курить вредно?
– Да неужели, – говорю я, неторопливо выдыхая дым в вечернее небо.
Какое облегчение.
– Ага. От этого болеют раком.
– Да ладно? – удивляюсь я. – То есть, если я буду курить, рак сведет меня в могилу