– Ну, это не совсем алфавит, – возразил лейтенант Егоров.
– И не совсем их, – поддакнул второй.
– Это набор символов, который мы согласовали с ними трактовать одинаково. Он очень ограничен. Каждый символ означает определённое слово. Начиная с главных – “Да”, “Нет” и далее…
– Отставить лекцию, смирно! – рявкнул полковник. Лейтенанты тут же вытянулись. – Нам сейчас не до ксенолингвистики. Я в ангар. Разбираться с профессором. Вы здесь. Следить за…
Рязанцев запнулся, с языка чуть было не слетело слово, произносить которое он на самом деле нисколько не хотел.
– Следить за гостями. Пытаться выйти на связь. Проверять передатчик гиперсвязи с Землёй каждые пять минут. По любым изменениям докладывать мне незамедлительно. Всё! Выполнять!
– Есть! – последовал чёткий ответ с не менее чётким отданием чести.
В ангаре гремел скандал. Шум и гам Рязанцев услышал ещё на подходе. Среди ора, бубнежа, матюгов и истеричных выкриков выделялся пронзительный фальцет профессора Иванушкина.
– А я вам говорю, милостивый государь, уже в который раз! Это миссия архиважна! Я – руководитель этой базы, и я приказываю вам не препятствовать! А наоборот, всемерно содействовать мне! Слышите меня! Всемерно!
Кто-то ему ответил. Что именно, разобрать полковнику не удалось, зато последовавший выкрик был громким и чётким.
– Мне плевать, какие у вас приказы! Я отдаю вам свои! Прямо сейчас! Помогите моим коллегам установить эти проклятые световые панели! Немедленно! Выполняйте!
Полковник уже подходил к входу в ангар, потому в этот раз прозвучавший ответ он расслышал.
– Я не позволю дырявить мой корабль и навешивать на него эти хреновины! Во всяком случае, без приказа командующего! Точка!
Полковник одобрительно хмыкнул. Это капитан Куницын, командир корабля Рассвет, защищал свою машину.
– Да как вы смеете отвечать мне таким тоном! – взревел Иванушкин.
Рязанцев уже вошёл в ангар и сейчас не торопясь подходил к плотному кольцу спорщиков. Со стороны это очень походило на противостояние стенка на стенку. Причём его подчинённые явно были в меньшинстве.
Спинами к Рассвету, заслоняя его, стояли Куницын, его второй пилот, капитан Кузьмин, связист и два прапорщика-техника. Напротив них – толпа человек двадцать в белых и серых комбинезонах – учёные, аспиранты, инженеры. Предводительствовал профессор Иванушкин – высокий худой мужчина с роскошной копной седых волос, благородным профилем и в стильных, модных очках, которые он носил скорей для красоты, чем по необходимости.
Студентки, аспирантки и другие представительницы слабого пола млели от общения с ним, не в силах противостоять его харизме, темпераменту и обаянию. А вот студенты, наоборот, за глаза прозвали профессора “Шваброй”. Но это не иначе как от зависти.
– Где этот ваш командующий? – продолжал кричать профессор. – Позовите