– А в чём вина твоя тогда?
– Да слышал я тогда в лесу что-то. Внимания не обратил. Думал, зверь какой. А надо было пойти поглядеть.
Джерис опустилась на кровать и оказалась прямо напротив Тарреля.
– Чего же тебя тогда с Баник не погнали вместе со мной? Не сходится твоё враньё.
– Так не я храм поломал! – искренне удивился Таррель.
– Пёс проклятый. – пробормотала Джерис. – Клянись, что это был не ты!
– Клянусь!
– Не так. Дорогим клянись. Да вот хоть Деджей своей любимой.
– Клянусь моей Деджей! – торжественно проговорил Таррель.
– Ну, смотри. Слова назад не возьмёшь. Мне-то всё равно. А вот ты, если солгал, Деджу свою потеряешь.
– Не потеряю. – ответил Таррель.
Джерис огорчилась и опустила голову.
– Значит, всё-таки, в Катуру собирают они эти проклятые ягоды. Я всё думала, что в Панэру.
– Джерис, малыш, конечно в Катуру. Ты разве не знала? – сказал Таррель, разглядывая кристалл на свету и снова пересчитывая грани. Поверхность кристалла сверкала в огне лампы, но внутри, как был он мутным, так и оставался.
– Джерис, хочешь уехать? – вдруг сказал Таррель и сжал кристалл в ладони.
– У меня выбора теперь нет.
Таррель достал из кармана мешочек.
– Один дитар. – начал он отсчёт. – Два дитара. Три дитара. Четыре дитара. Пять дитаров. Шесть дитаров. Семь дитаров… – и украдкой посмотрел на Джерис.
Джерис не могла поверить своим глазам. Блестящие серебряные ардумы – дитары – самые большие и самые желанные для всех латосов, один за другим появлялись на столе возле лампы и сверкали своими толстыми боками.
– Десять дитаров. – сказал Таррель и остановился. – Десять дитаров – и все довольны.
– Ты просто знал. – сказала Джерис, не отрывая взгляда от ардумов. – Знал, что никто не купит. Что всё равно тебе продам.
– Конечно, знал, Джерис. Не хотел тебя заставлять. Но знал. Собирался на Торговане купить, но видишь, как всё вышло.
Джерис посмотрела на Тарреля. Он так сжимал кристалл, как если б он был самым сладким для него угощением.
– Зачем ты всё это время собирал эти гадости? – вдруг спросила Джерис. – Браслет, сыворотку, часы и остальное. Только ответь честно. Я всё равно уеду, никто не узнает.
Тень гнева вдруг легла на лицо Тарреля. Он сунул кристалл в карман и поднялся с места.
– Ты же не глупая лати, Джерис. Ты меня знаешь. Знаешь, как и где я рос. Что, выходит, ошибся я насчёт твоей сообразительности?
– Не все так умны, как дежи. Не стоять нам, глупым латосам, рядом с вами.
Таррель вздохнул.
– Подумай, что будет с людьми, у кого такое окажется? Не сожгут ли их заживо в собственном доме?
– Не надо. Я поняла тебя.
– А, может, поколотят их прилюдно? – Таррель кивнул на кровавый шёлк у двери. – Нельзя. Понимаешь?
– Понимаю.
Таррель заходил по комнате. Он всё держал руку в кармане, сжимал кристалл, и, кажется, было ему от этого больно. Он зажмурился.
– Хочешь