В этот период были заложены основы современного естествознания. Отдельные разрозненные факты, добытые ремесленниками, врачами-практиками, алхимиками, начинают систематически анализироваться и обобщаться. Образуются новые нормы и идеалы построения научного знания, связанные с математической формулировкой законов природы, экспериментальной проверкой теорий, критическим отношением к религиозным и натурфилософским догмам, не имеющим опытного обоснования. Наука обретает собственную методологию и все активнее начинает направляться на решение вопросов, связанных с нуждами практической деятельности. Соответственно в философии на первый план выходят вопросы теории познания – гносеологии, а в ней – проблема соотношения эмпиризма и рационализма, наиболее ярко проявившаяся в творчестве Ф. Бэкона и Р. Декарта.
Но чем дальше наука проникается новой методологией и духом практицизма, тем дальше она уплывает от берегов философии, своей исторической родины. К концу рассматриваемого периода она понимается уже как система знаний, которую можно развивать независимо от философских, религиозных, теологических догматов. В результате наука оформляется как особая, самостоятельная область деятельности. Появляются ученые-профессионалы. Развивается система университетского образования, в которой происходит их подготовка. Возникает научное сообщество со свойственными ему специфическими формами и правилами деятельности, общения, обмена информацией.
Идея создания национальных академий и научных обществ как организационных форм научной деятельности была выдвинута Ф. Бэконом. В утопической повести «Новая Атлантида» (1623–1624) Ф. Бэкон описал «Дом Соломона» – «благороднейшее, по нашему мнению, учреждение на земле, служащее стране путеводным светочем» и посвященное «изучению творений господних»[2].
В XVII в. создаются первые научные академии: Лондонское Королевское общество (1660), Парижская Академия наук (1666), несколько позже основаны научные академии в Берлине (1700), Санкт-Петербурге (1724), Стокгольме (1739) и других европейских столицах. В самой большой из этих академий – Лондонском Королевском обществе – насчитывалось при ее открытии 55 членов. Парижская Академия начала работать в составе 21 человека. В штате членов Санкт-Петербургской Академии по проекту Петра I намечалось поначалу иметь 11 персон. В европейских странах к началу XVIII в., видимо, было уже несколько тысяч ученых, поскольку тиражи научных журналов (а их в это время издается уже несколько десятков) доходили до тысячи экземпляров.
3. XVIII–XIX вв. Науку этого периода называют классической. В этот период образуется множество отдельных