Мы прошли на кухню. Мясо только начало запекаться, и я поставила греться воду в чайнике, чтобы скоротать время за чашечкой чего-нибудь горячего.
– Тебе кофе? – я знала, что она почти всегда сначала пила кофе, а потом, следом чай. Но все же спросила.
– Да. Пойду, помою руки.
Пока мама была в ванной, я накрыла стол для чаепития – сладости, чайные пакетики, фарфоровые кружки.
Заваривая кофе, я прикидывала, на какие темы лучше говорить, чтобы снова не поцапаться. А еще, я заметила, что у мамы новый образ – форма и цвет каре. Сегодня она была светло-русой, почти блондинкой.
Спустя полчаса мы весело болтали, перейдя с горячего на горячительное. Мама привезла самодельное вино.
– И давно он туда ездит? – спросила она, говоря о Филе.
– Да, давненько, третий месяц уже, – меня потянуло на откровенность. – С тех пор, как он там работает, у нас что-то не ладится. Мне, кажется, мы отдаляемся друг от друга. А когда Фил дома, я никак не решаюсь с ним об этом поговорить. Денег ему и правда, дают много. Что он там рисует – не знаю, но у меня есть кое-какие подозрения. Правда это очень глупо, – я замолчала в нерешительности.
Мама внимательно на меня смотрела. Я знала – она переживает. И то, что она отдалилась, было ее попыткой сказать – ты делаешь что-то не так. Но теперь стена, выстроенная между нами, рассыпалась.
– Что Олечка, что? – спросила мама с тревогой в голосе.
– Я подозреваю его в связи с этой заказчицей. Многое на это указывает. – Мне было тяжело произносить это вслух.
– Оля, говори, – я почувствовала как мама "закипает", ведь обижали ее ребенка.
– Наши отношения оскудели, мы почти не разговариваем, не занимаемся сексом, – я заметила, как мама поежилась, но продолжила. – Ему много платят, не понятно за что. Мне, кажется, он спит за деньги. Правда заказчица Филу не звонит и он ей тоже, по крайней мере, дома. Его настроение меняется странным образом. Приходит в воскресенье очень поздно. Чаще я уже сплю в это время. Но если не сплю, он, буркнув, – "Привет", – проскакивает в ванную, в туалет. А потом быстро засыпает в постели. Даже если он верен мне, что-то портит наши отношения. Может, я ошибаюсь, но со времен начала совместной с ним жизни такое впервые. Я ревную, понимаешь? – мой голос звучал тихо, подавленно.
Посмотрела на маму. В ее глазах стояли слезы. Пододвинувшись, она обняла меня.
– Доченька, мне так жаль. Прости меня, что отгородилась. Может я помогла бы советом гораздо раньше, до того как ситуация стала такой. Вам нужно, ты обязана с ним поговорить. Если он начнет юлить и лгать, собирай вещи и приезжай ко мне, в твой настоящий дом. Слышишь? – к этому моменту мы уже рыдали обе.
Спустя час сменили тему разговора, чтобы излишне не омрачать встречу. За вечерней беседой мама уговорила меня сходить в ближайший храм. Она уверяла, что молитва поможет разрешить ситуацию.
Около полуночи начались приготовления ко сну. Впервые за долгое время я спала с мамой, как в детстве. Когда меня что-то беспокоило,