Мама еще спала. Перед службой она обычно ничего не ела. Выпив чаю, я оделась в черное платье с белым горошком и пошла, будить маму.
Она проснулась с улыбкой, быстро умылась, оделась и была готова к выходу.
Мы направились в монастырь, который находился в двух кварталах от моего дома. Погода стояла чудесная. Утренняя прохлада бодрила, а теплое августовское солнце приятно согревало. Говорить не хотелось, мы шли молча. В храме оказалось много людей. Служба уже началась. Хор пел красиво, возвышенно. Я встала у иконы Богородицы и всю службу разглядывала ее, думая о своих проблемах. Подходить к иконе я постеснялась.
Мама ушла, куда-то поближе к алтарю. Дважды выходил священник, и все люди срывались с места и торопливо шагали к нему. Я осталась стоять на месте, с любопытством наблюдая. Вдруг голос чтеца замолчал, и большинство начали двигаться к выходу. Останавливаясь у двери, прихожане поворачивались к алтарю лицом, крестились и уходили. Тут подошла мама.
– Ты так здесь и простояла?
– Да. Я не знала, куда еще можно идти. Народу тут меньше. Все, как и ты были впереди.
– Оттуда лучше слышно и видно, – мама подошла к иконе своей Святой покровительницы – Евгении, и затем обратилась ко мне. – Ну что пойдем?
Я кивнула, и мы направились к выходу.
Мама, как и другие, остановилась у входной двери, перекрестилась и поклонилась. Все это казалось мне неловким, но пересилив себя, я повторила за ней. Мы вышли на улицу и зашагали по аллее вдоль реки Монастырки.
– Как тебе служба?
– Нормально. Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как она закончилась.
– Ты стояла у иконы Казанская Божья Матерь. Никаких свежих мыслей в голову не пришло?
– Нет, ничего особенного. Может, зайдем, выпьем по чашечке кофе?
– С удовольствием.
Вдруг, из ниоткуда, перед нами возникла цыганка. Протянув темную морщинистую руку, она сказала:
– Все расскажу, дорогая, позолоти ручку.
Меня всегда забавляли такие люди, играющие роль предсказателей, экстрасенсов и прочих шарлатанов. Их речи были необычны и смешны.
Мама хотела возразить, но лишь тихо заворчала.
Я вытащила купюру номиналом в сто рублей и положила гадалке на ладонь.
Цыганка схватила мое запястье левой рукой и закрыла глаза. Лицо ее стало невозмутимым, некоторые морщины разгладились, она сосредоточилась.
Вдруг цыганка дернулась и отбросила мою руку, денежная купюра на мгновение зависла в воздухе, а потом начала падать. Я растеряно посмотрела на гадалку. Она широко распахнула глаза, лицо приняло испуганное выражение.
– Все сама знаешь. Больше меня видишь. Уйдешь туда и вернешься.
Она резко