Там –
слишком много
лета.
Там –
непонятные люди
С их
непонятной жизнью.
И в их
непонятных буднях
Разум мой
просто скиснет.
Здесь же
в объятии сосен,
В неяркости их
цвета
Радуюсь
в зиму и осень
Непостоянству лета.
Перевод с английского
Мой цикл удач,
прошу не тормози.
Ты можешь кувыркаться,
Пасть в грязи,
Но миру льда
Тепло моё неси.
* * *
Вряд ли звучит заманчиво:
Пить поутру невзначай
Кофе в бумажных стаканчиках
И уж тем более – чай.
Кофе в затейливых чашечках
Будет вкуснее стократ
Для кофемана-бедняжечки,
Коий картону не рад.
И чаехлёбства избранники
Ставят бумагу не в грош –
Только стакан в подстаканнике
Будет для чая хорош.
Но, выходя из трамвайчиков,
Маршруточек и метро,
Мы пьём из бумажных стаканчиков
Их жиденькое нутро.
И тут уже не до радости,
Что эти напитки несут,
Согреться бы да усла́диться,
К чему уж тут выбор посуд.
P.S. Пейте вожделенный
Кофе чёрный, пенный!
Пейте сладкий, крепкий
Чай душисто-терпкий!
Последние из могикан
А ведь мы последние из племени
Не считавших жаркий спор за ругань,
Наслаждавшихся общением и временем,
Духом чая полуночных кухонь.
Мы делились счастьем, сыром плавленым,
Радостью, последней сигаретою,
Вдохновеньем, иногда разбавленным
Запахом портвейна и беседою.
Были эти прелести и шалости,
Были мы невинными, счастливыми,
Обладая, как казалось, малостью:
Чаем, «Дружбою», «Иверией» и «Примою».
* * *
Обед субботний во дворе
С трудом описывать берусь я,
Где чечевичный суп-пюре
Пьянил имбирным послевкусьем;
Где хрустко трескались гренки
И с пряной сладостью фасоли
Шли мяса тонкие куски
С лимоном и морскою солью.
А после чай. Обычный чай
Под пряники и под печенье.
Субботний кулинарный рай.
А что же будет в воскресенье?
Бронзовая баллада
Не будучи альфонсом
У благосклонных муз,
Ценил парнишка бронзу –
Таким его был вкус.
Бетон архитектурный,
И мрамор, и гранит,
И прочий гипс халтурный –
Не признавал на вид.
Он как дрянной философ
Мир чёрно-белый чтил,
Но бронзовых колоссов
Почти