Возвращаясь в мыслях к статье Шубина, он ощущал легкость и полное спокойствие: теперь ни Монстр, ни Почтальон Печкин не осмелятся его травить. Этим хитрым и изощренным аппаратчикам волей-неволей придется хотя бы на время затаиться и притихнуть.
Тем не менее от взгляда Сашкиного деда не укрылись кое-какие перемены в поведении младшего внука. Когда после обильного ужина многочисленная родня собралась перед телевизором, где крутили какой-то приключенческий фильм о победоносной борьбе советских таможенников с международными контрабандистами и гнусными фарцовщиками, мудрый старик, прошедший три войны, вызвал Сашку в беседку под вишнями.
Там на полированном столике уже стояли обильная закуска и графинчик дедова «samgene», попросту – высококачественной домашней горилки, которой тот лечил все мыслимые и немыслимые болезни. Но как только выпили по одной, дед со стуком отставил чарку и направился в хату, дабы собственными глазами убедиться, что народ увлеченно переживает за таможенную службу и их с внуком беседе с глазу на глаз никто не помешает.
3. «Поцелуй ведьмы»
– Ну, десантник, давай, рассказывай, – дед заглянул в глаза, – как воевал, что поделывал? Я ж по тебе вижу, – невесело улыбнулся старик, – ты уже не тот Сашик, что был полгода назад. И не таись – со мной обо всем можно, я не эти, – махнул старик рукой в сторону хаты, – я все понимаю.
– Знаешь, дед, – подумав, молвил «уже не тот Сашик». – Лучше я тебе дам газетку почитать. А сам пока перекурю это дело…
Он бросил на стол пачку болгарской «Стюардессы».
– Дай-ка и мне, – заговорщически подмигнул дед, водружая очки на нос, – пока бабця не видит!
Закурили, сизый дымок поплыл вверх, туда, где уже висели спелые шпанки-вишни. Дед читал внимательно, иногда возвращаясь к каким-то моментам, которые его особенно заинтересовали. Наконец он одолел пространную статью, отложил «Комсомолку», и в беседке зависла тугая тишина.
– Та-ак… – в точности как майор Аврамов протянул старый танкист, начинавший еще с Хасана и финской кампании, – весело тебе пришлось. Твои, ясное дело, не в курсе? – Он снова помахал свободной рукой в сторону хаты, одновременно наливая себе и внуку.
Оба воина, между которыми лежало полстолетия и несколько войн, поднялись и не чокаясь выпили. Слов не потребовалось, все и так ясно.
– Нет, конечно… – выдохнул Хантер после дедовой «оковитої». – Только отцу и Семену пытался кое-что рассказать – не верят. – По его лицу скользнула тень обиды.
– И не поверят, – отрезал дед, пристукнув ребром ладони по столу. – Кто воевал, тот тебя поймет, – воздел старик заскорузлый палец вверх. – А они, хоть люди военные и в чинах, нам с тобой не чета. А теперь расскажи-ка лучше о том, что не попало в газету, – старик хитро улыбнулся, снова наполняя в чарки, – я ж догадываюсь, что это все – только цветочки…
То