Сырость и холод деревянной лавки пробрались сквозь пуховик, подгоняя принять решение. Алиса беспомощно смотрела в сторону дома, когда звук двигателя заставил ее приподняться с лавки. Водитель наверняка не откажет в помощи беременной женщине.
Новый, не значит чистый. Солидный, заляпанный грязью внедорожник на скорости проскочил мимо, игнорируя поднятую руку девушки. Алиса разочарованно выдохнула. Уж лучше бы это были старые Жигули Боброва. На них так сильно не разгонишься… Автомобиль вдруг резко затормозил, прочертив черные жженные полосы резины на мелких камнях. Те камни, что при этом чудом задержались под колесами, с треском вылетели, стоило автомобилю сдать назад. Ну конечно, кто ж еще может содержать такой автомобиль в Коврово. Только Уваров. Алиса досадливо нахмурилась.
Уваров высунул свое приторно-озабоченное лицо в приоткрытое окно.
– Нужна помощь?
– Нужна, – обреченно промолвила Алиса. Что он ей сделает, в конце концов, посреди белого дня? А вот уверенность в собственных силах таяла с каждой минутой.
Догадываясь без лишних слов и вопросов, какая помощь от него требуется, Уваров выбрался из теплого салона, подхватил измученную девушку под руку и помог ей устроиться на пассажирском сиденье.
Без единого намека на злой умысел от водителя, за пару минут автомобиль преодолел расстояние, на которое бы ей потребовалось полчаса.
Прошел час. Стас нервничал. На самом деле он начал дергаться еще минут тридцать назад. Но признался в этом самому себе только пару минут назад. Внешне его состояние никак не проявлялось, хотя, вероятно, близкие люди могли бы отметить его немного замедленные, с ленцой, движения, будто его организм копил энергию для предстоящего взрыва. Вдобавок, в таком состоянии, он начинал говорить тише, чем обычно. Сейчас говорить было не с кем, и он молчал, перекатывая под натянутой кожей челюсти желваки. Причина его напряжения была проста – он с трудом сдерживался, чтобы не броситься на поиски Алисы. Плохое предчувствие уже минут сорок сражалось с его рассудком. Алисе не понравится, если он будет бегать за ней по деревне, словно курица-наседка. Он знал, что она из всех сил стремится казаться сильнее, чем есть на самом деле. Ему это нравилось. Ему было не трудно поддерживать ее иллюзии самостоятельности и независимости.
До сих пор.
Еще одну минуту. И он пойдет ее искать…
Сквозь тонкий тюль кухонного