– Он был другом моего отца. Они познакомились в конце войны. Стивен был тогда переводчиком у союзников.
– Он что, немец?
Вполне естественный вопрос.
– Он родился в Германии, но бежал и обосновался в Париже. Сотрудничал с Сопротивлением.
– Ты говоришь, бежал. Он еврей?
– Мне об этом неизвестно. На самом деле он скорее гуманист.
Дюссо ничего не сказал, и Арман посмотрел на него:
– А в чем дело?
– Не то чтобы я сомневался в тебе или в нем, но мой отец часто удивлялся, сколько мужчин и женщин вдруг оказались в рядах Сопротивления, после того как война закончилась.
Арман кивнул:
– Моя бабушка говорила то же самое.
– Я и забыл, что она у тебя из Парижа.
– Из Еврейского квартала. Ле-Маре. Прежде… – Но он не стал развивать эту мысль. – Стивен никогда не рассказывал о войне. А она рассказывала, но редко.
– Тогда откуда ты знаешь, что он был в Сопротивлении?
– Я слышал, как мать с отцом говорили об этом.
– Ты, наверно, был тогда совсем ребенком.
– Да. Я, конечно, не все понимал. Позже Стивен рассказывал мне, что мой отец помог ему перебраться в Монреаль и дал деньги взаймы на открытие бизнеса. Когда я родился, они пригласили его в крестные.
– Непросто это для человека, который не верит в Бога.
– Может, он и верит, но сердится на него. Объявил ему бойкот.
– Будем надеяться, что их встреча состоится еще не скоро. Не завидую я le bon Dieu[22].
Арман улыбнулся и представил себе Стивена, здорового и сильного, стоящего у Врат.
Вот только у каких Врат?
– Ад пуст, – пробормотал он.
– Pardon? – переспросил Клод.
– Стивен любит повторять эти слова. «Ад пуст, и все дьяволы здесь».
– Очаровательно. Но мы в Париже, Арман. В Городе света. Здесь нет никаких дьяволов.
Гамаш повернулся к другу с удивленным лицом.
– Ты, должно быть, шутишь. – Он вгляделся в Дюссо. – Революционный террор отчасти был порожден эпохой Просвещения. Сколько протестантов было истреблено, сколько мужчин и женщин закончили свои жизни на гильотине, сколько евреев подверглись преследованиям и были убиты? Сколько невинных, погибших от рук террористов здесь, в Городе света, согласятся с тобой? Дьяволы слетелись сюда. И ты об этом знаешь больше других.
Дюссо забыл, что его друг изучал историю. А значит, и человеческую натуру.
– Ты прав, конечно. У месье Горовица нет своей семьи? – спросил Клод, возвращая разговор к человеку, сражающемуся за жизнь в нескольких шагах от них. – Братьев? Сестер?
– Мне об этом неизвестно. Семья Стивена жила в Дрездене.
В уточнениях не было необходимости.
– Жена? Дети?
Арман помотал головой:
– Только я.
– Мои агенты сейчас просматривают камеры наблюдения в районе. Поскольку нам известно время нападения, мы сможем найти фургон, когда он свернул на улицу Риволи.
– А там, где сбили Стивена?
Клод