– Раздевайся, – говорит он. – Из карманов вытаскивай все.
Я начинаю шарить в карманах. Достаю портмоне, варежки…
– Не надо, – отдает мужик с тремя, вертикально идущими по плечу, звездами обратно мне рукавицы, затем велит расстегивать кофту, спускать штаны до колена…
– Трусы тоже снимай, – велит он. – Блять, только не меньжуйся, как девочка.
Я смотрю на него в полном недоумении. Мне явно не по себе. Но трусы снимаю. Смотрю на него и жду. Будешь щупать меня за яйца?
– Десять раз присядь.
Я не ослышался?!
– Присядь, говорю, десять раз! – повторяет он. – Ты не русский что ли?!
Процедура из обязательной резко превращается в издевательски-аморальную. Сначала мне кажется, что он просто хочет поржать надо мною, но лицо его с каждым мигом становилось серьезней, а попа моя все ближе к холодному полу. В итоге я все же присел пять раз, после чего мужик откровенно сжалился и сказал:
– Ладно, хорош. Одевайся давай и за мной.
Я неукоснительно следую всем его указаниям, охотно надевая портки обратно и покидая столь неприятное место уже с пустыми карманами. Мы выходим на коридор. По обеим сторонам железные двери с большими глазками, ничем друг от друга не отличавшихся, пробирающих своим холодом, погружающих в глубины подавленности, тошноты и непонимания. Мужик встает возле самой ближней, вставляет в замок ключи и с диким треском, сопровождаемым невыносимо громким скрежетом, начинает их проворачивать. Дверь открывается, но не полностью. Сверху ее удерживает механизм незамысловатый. Так, что отпиралась она градусов на 45.
– Заходи, – ворчливым голосом рявкает мужик на меня, не вынимая ключи из скважины.
Я бреду потихоньку, захожу неуверенно внутрь. Дверь захлопывается сразу. Я смотрю на нее, обернувшись, но смотреть уже слишком поздно. Поворачиваюсь обратно. Перед глазами картина маслом: длинная мерзкая комната, справа сразу грязный вонючий сортир, ничем не прикрытый, в который сходить по большому можно только сидя на корточках, в правом верхнем углу мелкое решетчатое окошечко, посередине две кровати двухъярусных, на одной из них сидит худой мужичок в одной майке, зататуированный светло-синей краской от плеча до запястья. Я решаюсь на пару шагов, а потом и диалог завести короткий.
– Здарова, – говорю я, протягивая ладонь для рукопожатия.
Тот отводит свою обратно.
– Ты кто такой? – спрашивает с прищуренным глазом. – За че заехал?
– 228-я.
– Часть какая?
– Четвертая.
Он морщит от удивления лоб, и я немедленно замечаю, что глаз его не прищурен. У него его попросту нет.
– Барыга что ли? – напрягается мужичок. – Торговал?
– Нет. Только хранил.
– Пиздишь?
– Нисколько. Зачем мне