Астра подошёл поближе, чтобы рассмотреть их.
– Зачем ты разбросала свои рисунки по всей комнате? – спросил лис-кинокефал.
Агния делила с ним узкую и тесную красную ковровую тропинку, проложенную к мольберту.
– Не по всей комнате, – ответила Агния. – Только на полу. Ты же сказал мне не портить твои драгоценные стены.
– Они такие же мои, как и твои. И они не драгоценные. Но я не потерплю, чтобы ты дырявила их ради своей мазни или испачкала в краске.
– Я же говорила тебе, как я не люблю, когда ты называешь мои картины мазнёй. Я говорила тебе, что они мне как дети.
– Я бы с большим удовольствием увидел своих настоящих живых внуков, а не твои… картины, – лис-кинокефал вытащил из-под рукава часы и сказал: – У меня мало времени, но поговорить я с тобой обязан. Твоя мать сказала, что из твоего шкафа пропала половина гардероба. А из украшений – цепочка. Где цепочка с камнем из малахитовой травы, что мы подарили тебе на день рождения?
– Папа, она в шкатулке, вместе со всеми моими украшениями. Я надеваю её, только когда выхожу в свет. Не стану же я её носить дома или гулять с ней на улице – меня из-за неё могут убить и ограбить.
– А шкатулка твоя такая же пустая, как и твой шкаф? Если я загляну в неё, что я там увижу, Агния?
– Ты не имеешь права рыться в моих вещах. Как и мать. Вы все не имеете…
– Я имею право делать всё, что мне заблагорассудится, потому что я – твой отец. Признайся, за сколько ты продала наш тебе подарок?
– Я ничего никому не продавала! – у Агнии сорвался голосок. – Ну зачем мне это делать?
– Ты мне ответь. Что ты скрываешь от нас, Агния? Я люблю тебя и волнуюсь.
– Чего стоит твоя любовь, если ты не понимаешь меня? Не хочешь меня понять, – отвернулась к мольберту Агния.
– Я хочу понять, дочь. Но не могу. Как мне понять кинокефала, который вот уже полгода не посещает академию?
Агния прижала подбородок к плечу и, помолчав, процедила:
– Если я не посещаю занятия, куда я тогда ухожу каждое утро?
– Тебя видели на Кориандровой аллее, в кафе. Ты сидела в нём за столиком и рисовала, вместо того чтобы вместе со всеми посещать занятия.
– А если я скажу, что не вижу смысла их посещать? – едва слышно произнесла она.
– Ты знаешь, как важно получить образование! – вскричал отец, стукнув каблуком по полу. – Кем ты станешь, уличным художником? Будешь просить милостыню у таких же бедняков, как ты?! О чём ты думаешь, Агния? Кому мы передадим наше семейное дело? Больше тридцати лет мы изображаем дома малахитовыми красками, а ты решила своим упрямством всё уничтожить?!
– Я не желаю заниматься тем, к чему у меня не лежит душа. Хватит. Я не могу вдохнуть полной грудью. Моё предназначение – создавать фамильяров! Посмотри, папа, я сама изобразила его! Смотри, какая сирена! Как живая! Не это ли доказательство моего таланта?
– Ты зазналась, Агния! Есть